Я душою не здесь

Мои пальцы сочатся рубиновой жидкостью,
Все истыканы тонкими острыми иглами;
Нити вьются в ладонях с чарующей прыткостью,
Но с судьбою последняя партия сыграна.

Вышивать продолжаю безропотно крестиком,
К небесам не забыв поднимать свою голову;
Я Земли никогда не являлась наместником,
Ведь, пульсируя, сердца оплавилось олово.

Полотно на коленях украшено лотосом
И с чешуйками блёклыми грустными рыбками;
Я глуха, своего не расслышала голоса.
Почему же моё равновесие зыбкое?

Естество изрешечено чёрными дырами,
И растянута тьма по протёртым костям позвоночника;
Эта боль воспевается мёртвыми лирами,
Им нет дела до треснувших чувств полуночника.

А с металлом мне в вены вгрызается холода
Ощущение, сгусток сжигая под рёбрами;
У меня не осталось ни меди, ни золота,
Только кровь не была почему-то отобрана.

Но по-прежнему шью, вышиваю. Безумие?
На востоке ли солнце иль снова на западе?
Я хочу, чтоб меня наконец образумили;
Жаль, не выпустят душу туманные заводи.

Зажигаясь, погибнут, истаяют галактики;
И внутри и снаружи погаснет сияние.
Для спасения нет, не предвидится тактики,
Но в грехах полотно сохранит покаяние.

Пусть же пальцы сочатся рубиновой жидкостью,
Пусть ладони истыканы острыми иглами,
Я душою не здесь и без чувства навязчивой зыбкости
Вспоминаю то время, когда была с крыльями.