на Всесвятском кладбище

Я гуляла на старом кладбище
Средь надгробий, покрытых плющом,
На огромном марьином капище,
Окутанном вечным сном.

Тихо дождик кропил на могилы,
Я читала на них имена
И рукою трогала буквы,
Победившие времена

На камнях, что крошатся от старости,
Пусть и долог безгласный их век,
Словно стражи летучей памяти
Они указуют "здесь был человек".

Имена, имена, безымянье -
Вот и камень без знаков стоит.
Он заброшен и гол, но несет свою службу -
Память о том, что здесь кто-то лежит.

Тишина обняла меня мягко,
И на сердце стало легко.
Мне хотелось уснуть без оглядки
Между насыпей без оградки
Душою врасти глубоко

И под шепот земли видеть сны
О чужих нерассказанных судьбах.
Об убитых до срока и брошенных,
О пропавших без вести людях.

Сколько может вместить душа
Этих снов о чужой страшной смерти?
Это похлеще, чем сны, в которых
Из углов сползаются черти.

Напитавшись песен земли,
Мое тело окаменеет.
Чтобы камнем надгробным стать
Тем, кто могил не имеет.

... Так шептала земля, и дождик кропил,
Мир вокруг был тих и печален.
Мне хотелось остаться в покое
И забыть, что я не камень.