Сенека Нравственные письма к Луцилию Письмо 11

О застенчивости и мудрости

Со мной беседовал твой юный друг;
Всё стало ясно мне, чуть он заговорил –
Душа его какая, ум и перечень заслуг,
Каким себя он с первой пробы проявил.

Каким он показал себя – пребудет им же:
Ведь говорил он сразу и без подготовки,
Однако был он несколько пристыжен,
Застенчив очень без какой-либо уловки.

Хороший это признак в человеке молодом,
Он даже от стеснения залился краской.
Я думаю, что нрав такой останется при нём
Тогда, когда он будет мудростью обласкан.

Но мудрость не сотрёт каких-либо изъянов,
Переданных природой телу и душе:
Что в нас заложено с рожденьем – постоянно,
Их можно лишь смягчить, пока ты не замшел.

Иных людей довольно выдержанных в жизни
Бросает в пот в присутствии народа,
Как будто бы относятся к ним с укоризной
Иль досаждает им палящая погода.

А у других, готовых к выступлению с речью,
Постукивают зубы, заплетается язык,
Дрожат колени, и подобное увечью
Застенчивость ввергает индивидуума в тупик.

Тут не поможет ни привычка, ни умение,
Природа тут являет человеку свою силу,
Таким изъяном чрез тревогу и волнение
Она выносливых и крепких искусила.

К числу таких изъянов, как я полагаю,
Принадлежит и краска на лице особы,
Застенчивость у даже взрослых выдавая,
При этом, не являясь признаком хворобы.

У юношей такой изъян бывает чаще, –
У них и жар сильней, и кожа тоньше на лице;
Но не избавлены от этого изъяна в одночасье
И пожилые  – проявляется такое в мудреце.

Но некоторых более всего и надо опасаться:
Их покидает всякий стыд, кода они краснеют.
Так, Сулла обожал над людом издеваться,
Когда к лицу кровь приливала всё сильнее.

Никто в лице так не менялся, как Помпей,
Который на людях краснел всенепременно.
Я помню, Фабиан из-за стыдливости своей
Краснел в сенате, выглядя отменно.

Причина этому – совсем не слабость духа,
А новизна, что хоть и не приводит в ужас,
Однако входит в душу словно оплеуха
Легко краснеющего по природе мужа.

От этого, я повторяю, не избавит мудрость:
Иначе, коль она б могла искоренить изъяны,
Как, например, такие: трусость или дурость,
Она смогла б тогда залечивать и раны.

Что в нас заложено с рождением тела,
То не изменится при упражнениях духа.
И помешать тому нельзя, скажу я смело,
Как и будить насильно – это не проруха.

Когда актёр являет страсти на подмостках,
Изображая трепет, страх иль грусть,
То это представляется лишь отголоском
Испытываемых человеком чувств.

Он опускает голову и смотрит в землю,
С понурым видом тихим голосом твердит,
А покраснеть не может, и румянец дремлет.
Тут мудрость ничего вообще-то не сулит.

Ну вот, письмо моё уж завершения просит –
Так получи целительное нечто от меня.
Пусть будет польза для тебя в таком вопросе,
Который ты запомнишь, в сердце сохраняя.

Возьми себе в пример кого-то из людей добра,
Чтобы иметь его всегда перед глазами,
И жить, как будто смотрит он на нас из-за бугра,
Сверяя с ним свои деяния временами.

Так будь при нас блюдущий доброту,
Нам многих удалось бы избежать грехов.
Ведь криво проведённую черту
Исправишь по линейке. Будь здоров.

16 марта 2019