Подборка для турнира поэтов 2019

Неведомо все, что сокрыто за именем, и вдалеке.
Тебе бы лететь, Маргарита, к бессонной холодной реке,
встряхнуться, назло лихолетью, подняться - была не была!
Но город раскинулся сетью, в которой увязнут крыла.
Как слиты из адских сокровищ
стальные его позвонки,
блестят чешуею чудовищ,
извилистой лентой реки;
здесь многое примешь на веру,
заветное слово ища,
он - всадник, исполненный серы,
 алеющий росчерк плаща;
каким раскаленным железом,
набравшим смертельную прыть,
в мгновение он перерезал,
казалось, бессмертную нить?
Струится над клювами башен заката пурпур и виссон,
он страшен? Не только не страшен, он даже почти невесом.
Ты видишь - углей и жаровен не нужно для казни души.
Он пуст, он огромен, он ровен, и чары его хороши!
Ветров вертелами пропорот,
 он держит в железной горсти;
мой город, мой город, мой город,
помилуй меня, отпусти.

   письмо

Разбудит солнце охру сонных крыш,
привет тебе, услышь меня, услышь!
Пусть лес в закатном облачном огне
дождем нашепчет память обо мне,
по палевой, по лиственной реке
мое дыханье в легком ветерке,
мотив, пустяк, простая радость дня,
легчайший знак, чтоб ты узнал меня.
Я - дерево в саду, я щебет птиц,
я шум дождя, я сон твоих ресниц,
росток, побег, спасенье из оков,
я шепот листьев, краски облаков,
я - времени и смерти вопреки,
я соль слезы, касание руки,
я смех воды и лепет лепестка,
пчелиная невнятность языка
растерянною строчкой на бегу -
твой свет в пустых ладонях берегу.

Я образ твой, я прежний голос твой,
пусть это все останется с тобой
в кромешной музыке, в дрожании цветка,
в улыбке ветра, в тельце мотылька;
я буду песнь
на ангельской трубе,
я буду здесь
молитвой о тебе.

  Ода металлам

О, камни жадные, что брали города!
Вас в тигле запекли и углем обложили;
мерцают тусклым блеском кварцевые жилы
  в твоей купели, темная руда.
Ты знала гул огня, покуда не устала,
и формы глиняной тоску и тесноту,
стальные удила, и кислого металла
  оскомину во рту.
Как шлак твоих горнил, сгорает день вчерашний,
но озарит закат рубины облаков,
чернильные дымы и каменные башни -
   труды твоих богов.
Твой мастер мнёт тебя - нещадно и жестоко,
покуда из печи, почти что не дыша,
густая карамель янтарного потока
   вливается в созвездие ковша.
И знай, из-за тебя, нарушив все законы,
что сталью на щитах и медью на гербах,
и царства рушились, и плавились короны
   на раскаленных лбах.
Горючий прах веков! Что бронзы переливы,
что пустоцвет клинков - травою зарастет...
и каменные львы тихи и молчаливы
  у городских ворот.

      * * *
Детское небо, детское небо...
хлеба бы мне бы, хлеба мне, хлеба.
...Детское небо ночью в июле,
детская нега, звезды уснули,
губы и шепот, песня звучала -
как хорошо бы снова, сначала,
в нежные сети, в эти поляны,
спать на рассвете под тополями;
небо из ситца дачной террасы,
все, что случится, будет прекрасно,
ветер лучистый, воздух бездонный...
все, что случится ночью бездомной,
все, что химерой катится в небыль -
детская вера, детское небо...

  Фламандский пейзаж / Брейгель

Рука в руке в заснеженном саду,
как на холсте задумал рисовальщик,
мы куколки - лишь девочка и мальчик,
 мы две звезды, скользящие по льду.
закутаны платками до ушей,
через века, в салазках деревянных,
ранимые, гонимые взашей,
среди дорог, пустынных и туманных,
отечества болот и камышей.
И черен лес, и черны уголья,
ложится снег - художнику не снилось!
простых дворов рождественская милость
белым бела, как Фландрия моя.
Пусть хлеб дымится, режут лед коньки,
пока бежит полями гончих стая,
бредут слепцы, огонь дрова листает,
и легок взмах божественной руки.
...Когда сомкнется темная вода,
когда губам и не осилить слова,
я верую - когда-нибудь сюда
я возвращусь, и ты мне будешь снова
свет глаз,
         соль слез,
                холодная звезда...