Он весь произошёл в июльской той ночи...

Он весь произошёл в июльской той ночи,
Не суд, а самосуд,
Хоть плачь, а хоть кричи.
– Хотим спасти, и дело здесь не терпит
отлагательств, – сказали палачи
И приказали ото сна воспрять им,
Велели в комнату в подвал укрыться,
Но дело палачей не в добром намереньи
таится.
Всё знали заранее они,
Отпели души светлые свои,
Спустились, сели дружною своей семьёй
В подвал, чтоб искупить народ России пра-
вославный свой.
И грянул выстрел, и откуп ими дан,
Не сразу каждый из убитых умирал.
Здесь палачи предугадали всё,
Чинили, что им было велено ещё,
Сливали кровь ещё с живых,
Добили их штыками, не оставлять же их
в живых,
Сложили трупы в грузовик
И к Ганиной яме тела доставили те вмиг,
Бросали в шахту их с водой,
109
Топили,
Поливали кислотой,
Уничтожали, как могли.
Анастасия и Алексей последними приняли
муки страшные свои.
Безропотно семья та умирала,
Чтобы в России православие цвело
и процветало.
Сто лет прошло с той жертвенной поры
И этот год – год царской страстотерпческой
семьи.