Чудище

«Мама! Что это за чудище?» – спросил Миша и указал на цирковую афишу. На ней были изображены верблюд, медведь и две разнаряженные смуглые девицы в костюмах, которые обычно встречаются на бразильских карнавалах. Самой значительной частью этих костюмов являлись блестящие головные уборы, обильно украшенные павлиньими перьями. Поскольку медведя наш малыш в лицо уже знал, а верблюда назвал «собачкой», то вышеназванным титулом он, по-видимому, пожаловал этих расфуфыренных полуголых дам.

Смеялись мы от души, но потом сделалось как-то совсем грустно. Получается, что Давидово пророчество о человеке, который «приложися скотом несмысленным и уподобися им» (Пс. 48, 13), для них уже не подходит. Воистину современный человек «превзошел» и «препобедил» своих предков и его грехи уже не умещаются в понятийный аппарат, который имеется в Псалтири. Определение, данное четырёхлетним младенцем, удивительно точно отражает духовное состояние наших современников. Мы действительно сделались настоящими чудищами, но самое страшное заключается в том, что мы или не замечаем приключившегося с нами безОбразия, или искренне считаем себя красивыми.
 
Неудивительно, ведь само понятие «красота» тоже значительно или даже катастрофически изменилось. Не стоит распространяться о том, как оно выглядит сейчас, любой из нас современную «красоту» может лицезреть каждый день и не по одному разу. Достаточно нескольких фраз, чтобы понять суть происходящего. Конечно же, это общеизвестное, передающее определённую степень восторга, слово «прелесть». Но если перевести с церковнославянского или даже просто вдуматься, то речь идёт вовсе не о прекрасном, а об обольщении, обмане, соблазне. Красоте здесь отводится удел прислуги порока, участь служанки сладострастия, роль наглядной агитации – рекламы. Вот что главное, а если реклама не соблазняет, не льстит взору или слуху, то её нужно заменить! Отсюда и произошло абсурдное по своей сути словосочетание «дьявольская красота». Отсюда вползли в нашу речь и другие передающие современное понимание красоты выражения. Только настоящая красота не может быть «дьявольской», «обворожительной» или «колдовской»! «Да будет украшением вашим, - учит святой первоверховный Апостол Петр, - не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого, духа, что драгоценно пред Богом» (1Пет. 3, 3-4). А то, что соблазняет, не имеет к подлинной красоте никакого отношения, чтобы это понять, достаточно открыть первые страницы Библии и прочитать о трагической истории грехопадения праматери нашей Евы: «И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела…» (Быт. 3, 6) «Хорошо для пищи… приятно для глаз и вожделенно» – это только свойства запретного плода, причём не все. Ева не хочет видеть самой главной – плод смертельно опасен! Таким образом, красота – это не отдельные технические или какие-то иные характеристики объекта, а их совокупность в соединении с полезностью. Вот, наверное, почему мой четырёхлетний сын, когда играет в рыцарей, то добрых и самоотверженных называет «красивыми», а плохих никак не называет. Плохие, они и в Африке плохие…

Как видим, всё просто и понятно. Подлинное своё безОбразие мы выявили, осталось определиться с дальнейшим маршрутом – или окончательная демонизация, или всё-таки возвращение с Божией помощью к человеческому облику, к подлинной красоте. Ну а на всяких плакатных, афишных и рекламных «чудищ» у нас есть славный Мишенька добрый «лыцарь… и красивый такой»*…

* Так малыш иногда сам себя называет.

Кострома, 24.02.2019 г.