Стаканов перезвон...

Стаканов перезвон на перегонах,
стонала дверь в накуренный сортир,
дремал, не нарушая тем закона,
с блатной татуировкой пассажир.


Вагон вилял в хвосте локомотива,
храня на полках бледные тела,
рисованная чайка сиротливо
топорщила две галочки-крыла.
С коленками подбитыми в зелёнке,
держа от мамы яблоко с кулак,
на шконке верхней лыбился мальчонка,
наколку глядя: «Дядя, вы моряк?»


«Отстань от человека, чё те надо?!» –
ругала мать, по делу, пацана:
картинка та была, не очень ладно,
от скуки в ИТК нанесена.
Наивный силуэт в луче рассвета
завис над синевой чернильных вод
стараниями кольщика Рахмета
в слесарной, лишь закончился развод.


Шёл поезд по земле родной и мимо
плыла, освобождаясь ото сна,
страна, где в рамках общего режима
побудке ранней хмурится весна,
домов подслеповатые глазницы
где красят к юбилею Ильича,
где пристально косятся проводницы,
сгружая на столы казённый чай.


Над крышами сходняк базарил птичий,
в ложбинах доживал бродяга снег,
периметром плацкарта ограничен,
в окошко отвернулся человек.
О чём ещё рассказывать парнишке,
когда из тридцати отняли треть
забытые в лесах заборы-вышки,
откуда только птице улететь...


Свобода не раздолье за стеною,
она как редкий зверь, как дикий мёд.
Резвящаяся чайка над волною –
наколочку кто надо, тот поймёт.