Степан Парфёнович и ЖКХ

Степан Парфёнович застрял на третьем этаже. Споткнулся о длинный язык Ольги Петровны. Поток информации вымыл из памяти, зачем он вышел из дома. Степан тоскливо смотрел на перекрывшую наглухо проход соседку, одинаковую что в верх, что в ширь. Затем взгляд сместился на знакомую с советских времен обстановку.
Ремонта здесь не было с перестройки.
Стены подъезда расписаны в несколько слоёв. Поверхность неровная, словно после артобстрела. Пьяные и трезвые в отсутствие света, через чур здоровые люди (которым дурную энергию девать некуда) годами  бились волнами в узком пространстве меж перил. Деревянные поручни встречались редко. В двухкамерных окнах лишь один ряд из набранных мозаикой обрезков стёкол. Ступени обтёсанные, местами словно прострелянные. И на этажах без освещения сквозь отверстия рвутся дымчатые лучи. Общая прокопчённость довершает дорогу в чистилище. Врата в это место - черная железная дверь исписанная непонятными граффити. Домофон с оплавленными кнопками. Бетонный козырек обкусан с одного края, и, лишь, карликовое деревце на нём зелёной шляпкой выбивается из сумрачной картины.
Степан Парфёнович с настойчивостью телефонного террориста звонил в ЖКХ и спрашивал: куда уходят средства и когда будет ремонт в подъезде? Ему с педантичностью автоответчика сообщали о планах на следующий год и так каждый год.
На днях он собрался с силами, добрался до управления и с помпой и матом прошёлся по кабинетам. Начальник, с таким видом, будто у него вырвали зуб без наркоза, пообещал исправить ситуацию.
И что вы думаете? Степан только что заметил, что у окна какой-то мужичок прилаживает внутреннюю раму. Парфенович заулыбался. Ольга, приняв это на свой счёт, зарделась. И тут он понял, что с рамой что-то не то. Прижав необъятную соседку к стене Степан прорвался к ремонтнику.
- Это что такое?
Новая рама была одного возраста с стоявшей в проеме, с облупленной краской, с щелью в нижней части в палец толщиной.
- Что выдали, то и ставим.
"Я видела, он её с мусорки тащил" - тут же наябедничала соседка.
"Денег в ЖПЭТ нет, а ремонты требуют" - ту же стал оправдываться ремонтник.
Степан Парфёнович аж задохнулся от возмущения: "Сволочи! С каждого по тыще рубят, шестьдесят домов в управлении и денег нет!? Порву!"
Но порвать в этот день он никого не смог. Сердце прихватило и Степан остался дома на таблетках. Зато вспомнил, что не купил хлеб. Телефон ЖКХ не отвечал. Когда добрался до управы, кроме секретарши никого не нашёл. Создалось впечатление, что кто-то следил за дорогой и, увидев воинствующего пенсионера, весь командный состав удрал через пожарный выход. В подъезде рабочие поскребли стены, местами, нежно. Затем всё затихло и Степан представлял, как маляры собираются на дело - украсть шпатлевку и краску из магазина.
Новые квитки приходили регулярно. Руководитель коммунального хозяйства лечил ревматизм в Израиле, Степан Парфёнович народными средствами - поясом из собачьей шерсти, прижимаясь боком к ребристой батарее.