Взмах Papilio

Врезалась полосами незаметными, расправив паруса крыльев антимаха золотаво-багровые, выпадала охристости пятнами, окислами железа, на кожу матовую, просачиваясь в запретно-з'апертое.
Рывками кружилась, обрядность танца смерти завершая, впивалась челюст'ями, отравляя зельем нектара, медленно, великолепие глаз юдоли в морану протекающие.
Цвет полный диковенного благоухания, сорванный ветром жгучим, свирепостью проросшим, распадался пылинками, предвестник запоздал, бедствие прикоснулось…
Частица неба павшая с небес, под латы любви отлучения; защищался от копий со стрелами, пал от единственного к пыльце божественной прикосновения.
Сверкнув, расправив крылья, вдох последний, чрез тленность отняла, поцелуем собой легла, одарила…
Ты же бессмертие в руке Младенца, мое когда то павшее, возрождение, воскресение мое…
Стою под куполом небесным, стою, колени преклоняя, многострадальную тень откидывая в пол, вины своей покаяние принёс, возложив на алтарь святынь с неба смотрящих, надеюсь, Вы простили…
Испивал, обжигающие до дна испытания, кровь, тернистый путь отмеренный, просфорой вкусывал, дух свой пламенными устами обжигал о распятие, учился неуязвимости силы веры преображения, когда то страстями  распятой.
Солнце в глазах не знало закатов ранишних, светило ярко, дождливое извне, помехой не было, следую по золотой дороге я, с размахом твоих крыльев.