На плахе

Закрыты глаза, связаны руки,
Такой долгий путь, что я умираю от скуки,
Вопрос "Скоро приедем?", в ответ тишина,
Но знаю, что не так далеко ожидает она.

Она всегда и везде, в каждом из нас,
Поселилась в душе, везде её глас.
Коса сияет так ярко, что повязку пробила,
Своё жало мне глубоко в сердце вонзила.

Раздирая души уголки, забирает жизни остатки,
Внутри лишь угольки, я не оставлю придатки.
"Приехали!" сбило ход мысли, но не души,
Развязали глаза, вокруг не единой души,

Вокруг лишь одни палачи,
Что ждут как плечи мои
Покинет голова и рассудок.

Минута раздумия, меня укачало,
Неужели моих мук им кажется мало?!
Годы мучений, голодные годы,
А они лишь делали военные ходы,

Что украшены и полированны до блеска,
Но только проиграли с звонким мы треском.
Десятки падших товарищей моих,
Сотни неверных решений боевых,

А виновен по итогу я?!
Ха! А что родня твоя,
Благородный офицер,
Ликует на трибунах?

Устроили пир на крови героев,
Превратив их в преступников, изгоев!
А что стоили те победы, поражения,
Для вас и для семьи, герои ли сыны твои?

Они видели резню и смерть отца родного?
Может в голод потеряли уж семью и три трупа в пол семьмого?
Для тебя, офицер, они невероятные герои,
Что в войну не покидали и свои покои!

А мой покой тревожите уж вы,
Хоть не успели войны следы
Уйти хоть немного далеко.

Меня подводят к кровавой уж плахе,
Утопаю в этом скверном мраке,
Она вся в остатках героев былых,
Сейчас совсем не судят иных.

Вот и мой час, я головою на ней,
А в голове лишь мысль, ещё мне налей.
Да побольше, чтоб в усладу,
Чтоб среди белого дня попался в засаду,

Чтоб утопиться,
Чтоб из мира сего испарится,
Чтобы не видеть мерзких мне лиц.

Я мог творить, хоть стать поэтом,
Хоть музыкантом, но не быть вот в этом,
Не выживать день ото дня
И убивать не для себя.

Не грабить деревень по приказу уж сверху,
Не заливать бочки пива через личную мерку,
Мог мечтать, мог хоть летать научится,
Только не быть тому, тому не случится,

Сгину я в братской могиле таких же как я,
Тех, что шли со мной, не жалея себя.
Тех, кому я благодарен, за всё,
Тех, что были правы во всём.

Он стоит и смотрит раздражительно сверху,
Она за плечом у него протирает косу,
Взмах топора свет солнца закрыл,
Ритм сердца на секунду застыл.

Свист топора, ликует толпа,
Счастлива даже рожа попа,
Пир на крови для ложных героев.

Страшно ли умирать?
Уже откровенно плевать.
Мне давно не свойственно выбирать,
Что было дано, то и стоит забрать.