Цыганка

Перрон, вагон качает плавно,
Вот остановка и тогда,
Цыгане, словно в храм, плацкарт тот
Заходят чинно, как всегда.

Я взглядом провожаю табор,
Катомки чьи уж далеко,
Но вот они идут обратно.
Боюсь их... Как не повезло!

Они расположились рядом,
На "боковушке", у окна.
Я думаю: "Ведь это ж надо,
И как нам ехать, господа?!"

Мысль: "Кто из них попутчик будет?
Кто провожающим уйдет? "
Меня пугает: "Что за люди?
Поди их... Кто их разберет! "

Объятья, наставления, говор
Их непривычен, даже груб.
Цыгане вышли из вагона,
Оставив дочь и внука тут.

И, обхватив рукой ребенка,
Цыганка села у окна.
Любовь и боль во взгляде кротком,
И по щеке бежит слеза:

"О, милые мои родные,
Увижу вас нескоро я,
Ведь на чужбине есть отныне
Другая, новая семья.

Там муж, свекровь, что домом правит,
Иной уклад, иная жизнь.
Лишь только по ночам мечтаю
Поближе к вам все время быть" .

Колес отсчитывая стуки,
Я наблюдаю, как она
Ребенка нежно так голубит,
Что умиляет все меня.

Вот это мать! Вот это диво!
Ведь девочка сама еще,
А сколько в ней духовной силы!
Малыш, тебе так повезло!

"Ах, Бахтиян, ах, Бахтиянчик!"-
Она над ним вся так дрожит:
"Ты мой любимый, милый мальчик,
Ты "зверчик мой" ", - так говорит.

Она его ласкает нежно
И песнь ему свою поет...
Чем не Мадонна ли? Я грешно,
Тревожилась, а здесь полет!

Полет любви, полет той ласки,
Что мать лишь сыну может дать,
И эту мать в пример поставьте,
Равняйтесь все на эту мать!