Жизнь

1

Никто не знает, как виновны мы
во всех не наступивших звонких эрах,
во всех словах – бездомных агасферах,
в песках веков свой потерявших смысл.

Никто не помнит изначальный тон
своей любви, случившейся однажды,
в печальный шорох падших душ
бумажных
припрятанной когда-то на потом.

И лишь струится по мечтам, как кровь,
лазурное небес многоголосье,
ахматовски задумчивая осень
и кашемир июльских вечеров.

Молитвенно прозрачной красоты
мир полон. Оттеняет боль распада
одна лишь – как вуалью снегопада –
младенчески прекрасные черты.

Пусть умиранья призрак впереди,
и сад надежды, снежный-снежный, тает...
Но за спиною у тебя – гляди! –
слова любви, как крылья, вырастают.

Раскрой словарь окном в забытый рай.
Там,
набранные мелким чёрным шрифтом,
спят боги, о несозданных мирах
тоскующие в книжных лабиринтах.

Придёт январь, рождественский январь.
И ветром приоткрытые страницы
младенчески уснувшим божествам
подарят крылья, словно лёгким птицам.

Так создавай, мой дальний, создавай! –
расхожих истин избегая плена,
рукой и сердцем распахнув словарь
и зёрна мысли отделив от плевел.

2

Всё было, всё рассказано и спето.
Я будто бы листаю календарь:
вот на картинке отзвенело лето,
а здесь –
белым-бело. Снега. Январь.

Всех осеней торжественная стая
летит на запад, на восток, на юг.
Так журавли, серебряно взлетая,
как будто заклинание поют.

Что значит «быть»? Короткое словечко.
В пустынях городских, средь кутерьмы,
любовь,
как древний сфинкс у входа в вечность,
хранит его осенний, тайный смысл.

Быть – это значит помнить чьи-то лица,
края времён собой соединить;
быть – это невским холодом струиться
сквозь набережных утренний гранит.

3

Казалось, жизнь уж плещется на донце.
Но отогни лишь тишину листа –
она лежит, как голубое солнце,
сияюще нетронутая там.

Она нам наяву печально снится:
как крыльев Леды белоснежней миф,
как осень – обернувшаяся птицей
сладчайшая смуглянка Суламифь...

Земля – песчинка в бездне межпланетной.
И, видный Гончим Псам едва-едва,
я как песчинка на песчинке этой
мечусь, рождая горькие слова.

Но ты и я – мы гости в этом теле,
такие же, как смерти млечный дым.
В тебя войдут прозрачные метели –
и станет север сердцем золотым.

Не в пустоту уйдёшь, а в зазеркалье
ты – и родился, верно, неспроста.
Жизнь – то, что никогда не иссякает.
Бывает: это ты ей тесен стал.

Под старым нашим изумлённым солнцем
нет истин достоверней тишины.
Жизнь – то, что невесомо остаётся,
когда стихают музыка и сны...