нагая весна

когда моя любовь впервые наглоталась таблеток,
ветки были наги после святого очищения. ведь
с приходом весны вся улица проебанного города нага,
как тринадцатилетняя девственница,
которая лежит бревном и испуганно хлопает глазами,
не зная, что ей делать,
как грудь матери, слишком откровенная для младенца,
и слишком прямолинейная для пубертатного парня, испуганно уткнувшегося от нее подальше в дранный матрас, пропахший ссаниной и энергетиками,
как осколки горла, потому что в рюкзаках, кроме мусора,
то есть медикаментов и себя,
не было ни пистолета, ни штопора,
когда я разбивал бутылку о забор, то на миг представил,
что вместо нее моя голова,
природа сутулая, как жена винсента ван гога,
умоляющая не спускать все деньги на абсент и искусство,
пока ты думаешь, что вы встретились только благодаря последним деньгам, спущенным на магический напиток и прибрежному отчаянию,
разве эта дура не знает, что конец должен быть таким же, как начало?
как бессонница, которая каркает и хрипит воронами, что преследовали меня
в припадках психозов и мании,
будто алкаш со второго этажа, избивающий своего сына-наркомана-педика о батарею,
и я представил, что вместо головы было горлышко,
зеленое, как крепкий абсент,

- спасибо, мне повседневно
- без сахара и огня?

я смеюсь, я смеюсь, я смеюсь, - чтобы поглотить радугу я выпил бензина,
будто весне будет конец, как и этим голым фигурам, жалким и дряхлым, как престарелые херувимовы задницы,
на вкус кровь похожа на голые улицы, которые еще не высохли
с зимних рыданий на открытом балконе двенадцатого этажа в декабре,
я надеюсь, что весны не будет, - повернув ее вспять,

я должен успеть придумать, что мне сказать,
что мне сказать.