Он не мертв

Владимир, вот и пришел момент,
Когда мне приходится к Вам обратиться.
Помните, мне было четырнадцать лет,
Когда о совете на будущее у Вас жалостливо молила?
Помните?
Хотя вряд ли, но это не так уж важно,
Пришел срок, выждан момент,
Заранее спасибо за Ваше молчанье,
Слушайте и внимайте.

Я Вас понимаю,
Из вырванных строк признаний,
Страданий по душе и лицу,
Я сделала вывод,
Что вы самый честнейший лирик,
Вероятно, самобытнейший бог.
За ролью глашатая,
Не певца, но наставника,
Прячется дитя без игрушек и радости,
Уши полные слез, глаза на выкате высохли,
Умеючи мириться с дрянями,
Любили и ругали своими сизыми стишьями.

Слово-то,
Как Вы и писали,
«Полководец человечьей силы»,
Но, верно, и сами знали,
Что только для самых отчаянных и не теми любимых.
Поступками ничего не решится, словами тем паче,
Смехом детским и раскатно погасшим
Одаривать глухонемых и совсем не трезвых мещаней.

Понимать и видеться,
Как псу стоять у дверей и ждать,
Слушать рвотные выкрики
И зависть оборачивать
В колюще-режущий плач.
И у великих не все уж гладко,
Потому и велики те,
Кому судьба в одну часть поблажка,
А в другую заезд на хромом коне.

Я понимаю,
Что я не Вы,
Но Ваше лицо вызывает во мне состраданье,
Вы только не принимайте враждебно мои очки,
Я просто влюбилась в Вас, Маяковский,
И никогда не смогу разлюбить,
До конечной точки вселенной и еще много раз обратно.

Это было фатальной встречей, но отнюдь не ошибкой,
Наши дыры в спинах и груди представляют из нас всевышних,
Приближенных к чему-то большему,
Но абсолютно несчастных.
На чужом несчастье своего не построишь,
А на своем сгоришь, но ни за что растаешь.

Счастье ведь обожаемо тишиной,
А как быть счастливым, если один лишь жест пальцем неистово громок?
Все возвращается тем, кто не знал никогда, каково оно –
Чувствовать боль и за ворота выталкивать лестность,

Когда некому выблевать массу нежнейших до мерзости строк,
Выламывать руки о ручки закрытых дверей и хлопки бревенчатых бедер,
Выкидывать кусками затворы души и контактировать с миром стихом,
А потом застрелиться, чтобы хоть так полюбили.