Последнее посвящение. Версия 2

Вот – торчащим шпилем русской готики
шприц впускает в тело облака.
Вот – порезов тоненькие ротики
на усталых греются руках.
Словно лица плавлено-гротескные
всех, кого во снах убили мы,
фонари неосторожно-честные
под полою запылённой тьмы.

Мы в бою за право петь инаково
пали в этой внутренней вражде.
Унижай, но только не оплакивай
спутника любезного Нигде.
Я – не я, а кожа опустевшая
(в этих венах – каменный песок),
манекен меня, лишь тень ослепшая,
голый инвентарный номерок.

Это всё так вечно и запутанно.
Мы, забыв, что тело – глинозём,
в выморочную весну укутаны,
снова в наши дыры уползём.
Хитрым хищным знаком перевёрнутым
на моих погонах тонкий лёд.
Лёд в земле и в небе перечёркнутом.
Кто предвидел, тот меня поймёт.

Вытек голос мой надменной горечью
сквозь пробоины твоей души.
Почерком былого неразборчивым
обо мне ты притчу напиши.
Вот – торчащим шпилем русской готики
шприц впускает в тело облака.
Вот – порезов тоненькие ротики
на усталых греются руках.