30. 01. 19

По дому она носила всегда странной длины толстовку.
А из хвоста стандартно торчала одна прядь волос.
Меня все это так сильно бесило
и так яро любимо было наоборот.
Я резал язык о её скулы, она дико смеялась,
Что во рту моем вкус крови.
Я ненавидел дико, как она рисует, ведь она рисовала все что у меня внутри.
А внутри у меня, дай вспомнить:
Её ямка ключицы, в которой я грею нос,
Как только её рубашка, так предательски сниспадет на одно острое покатое плечо.
Её щиколотки, напряжённые грациозно,
когда на носочках ночью и дверь холодильника "щёлк".
Её по женски низкий сексуальный голос, коим она то нежно шепчет, то крепко орёт.
Конечно, изумительный затылок, он пахнет манго, из-за шампуня за сто кусков.
И да он действительно того стоит, коль целовать её затылок каждую секунду готов.
Её нежные острые пальцы, её красивая пышная грудь, стоит ли дальше распинаться?
Во мне меня-то осталось совсем чуть-чуть.
Она всегда сидела по долгу на подоконнике в уголке,
Знаешь как начиналось всегда моё утро?!
Она с гитарой в одной руке, тихо напевает аккорды странных песен, их черт разберешь.
Мне пора было бежать на работу, а она ещё даже не видела ни один сон.
Я любил её? Нет же, я её ненавидел!
За запах дыма, за дурацких подруг, за то, сколько виски из-за неё выпил,
За то, как много прошёл к ней дорог.
За привычку оставлять волосы в ванной, за не закрытый зубной пасты колпачок.
За характер её дурацкий!
за каждого таракана в её голове.
Я выучил их всех поимённо, а потом оказалось, что нет.
Она была открытою книгой, но дойдя до конца страниц,
Я понимал, что это лишь первый том, а их немыслимое количество единиц.
Я ненавидел её? Я любил её?
О нет, я её обожал!
И сегодня мы совершенно чужие,
А в её картинах все ещё живёт моя душа.