Шесть патронов в магазине, один в стволе

Он нашел его на заброшенном футбольном поле, на котором давно уже не было травы, и где лет пять не происходило официальных матчей, да и вообще каких-либо интересных событий, кроме утренних игр детворы и ночных разборок.
Лысое поле в темное время суток было излюбленным местом для «стрелок».

Вот там-то он его и обнаружил. Черный слегка поцарапанный Walther 9мм, шесть патронов в магазине, один в стволе.
Это было странное время, когда все в округе вдруг разделились на лохов, комерсов, быков и серьёзных людей.
Недавние друзья и соседи стали предлагать друг другу товары, услуги и защиту от наездов вымогателей, в том числе от себя.
Мир перестал быть покладистым. В употребление входили фразы с ярко выраженной циничной окраской. Они, как поветрие, передавались из уст в уста; поветрие приобретало характер эпидемии, и даже школьники младших классов "рамсили за понятия" и набивали одноклассницам "стрелку" для похода в кафе-мороженое.
 
Прошла неделя.
Ствол спокойно лежал наверху в антресолях, завернутый в шерстяную тряпицу. Лежал себе и лежал. И всё было спокойно.
Но когда человеку двадцать лет, а под рукой у него настоящий немецкий шпалер – о покое не может быть и речи.
О, сколько возможностей таило в себе чувство обладания оружием.

Можно, например, отомстить своим недругам. Поставить Гриню, местного блатаря, на колени и заставить извиниться за разбитую им гитару, которую он взял под «честное слово пацана». Щелкнуть предохранителем у виска и насладиться страхом того, кого опасаешься сам.
Но нет, такой вариант совсем не подходил. Что если Гриня захочет отомстить и позовёт с собой дружков? Придётся всю жизнь отстреливаться, а в магазине всего-навсего шесть патронов, да ещё один в стволе.
Да и потом, о подобной выходке наверняка узнала бы вся округа. Начали бы переливать из пустого в порожнее, а там и до бывшего хозяина ствола могло бы дойти. Кто-то же ведь уронил его в песок…
Так что, пожалуй, нет.

Однако есть хороший школьный товарищ Игорь. Вдвоем можно горы свернуть.
Всю следующую неделю по вечерам они прочесывали ближайшие кварталы в поисках тех, кто посмел бы на них нарваться. Ствол лежал в кармане куртки и был почти горячим от постоянно сжимающей его ладони.
Но за пять дней они так и не встретили ни злодеев, ни насильников, ни фантастических монстров, против которых можно было оправданно применить оружие.
Все негодяи будто испарились, то ли оттого, что была поздняя осень, или потому что по телевизору шла «Санта-Барбара», а может темные силы зла на телепатическом уровне догадались о том, что их разыскивают два молодых человека с чёрным пистолетом за пазухой.

В любом случае надо было что-то делать дальше. Ствол уже не мог просто так лежать без дела, он как будто требовал решительных действий от своего обладателя. Но каких именно? Банков в этом захолустье нет. Казино тоже.
А что если ограбить ларёк? Пускай один встанет сзади у двери и постучит, а другой начнёт дело спереди у окошка. Надо только поглубже натянуть капюшон, зло посмотреть на продавщицу, а затем выхватить резко вальтер и заорать что есть мочи:

— А ну, давай сюда быстро!

— Что, что давать?!

— Сигареты, жвачку, что там у тебя ещё… Пиво… нет. Деньги! Деньги давай!

— Денег нет, ребят. Хозяин полчаса назад выручку забрал. Осталась мелочь одна, вот.

И всё. И это всё, ради чего надо было устраивать весь этот цирк! Жвачка, сигареты, пара мятых дешёвых купюр. А потом, спустя час, звонок в дверь: милиция, допросы — срок...

На следующий день он пошел на блошиный рынок и обменял его на турецкую кожаную куртку. Она была очень красивая, слегка поцарапанная, но надежная — чёрного вороненого цвета. Почти как Walther 9мм, шесть патронов в магазине, один в стволе.