На рассвете

        Сегодня как будто свежее
        Рассвета холодного дым.
Но спит еще город, и тучи, серея,
Ползут в поднебесье над ним.

        Слоистые корки на лужах,
И голуби жмутся к карнизам домов,
А трубы котельных пускают натужно
        Толчками обрывки паров.
        День – словно больной: он простужен,
        Закутался в дым до краев.

        Вообще, он – громоздкая чаша,
        Струей испаренья восходят со дна,
Осевши на стенках. Вот то-то пейзаж не украшен,
И даль неприглядна, и местность бедна. 

        Вокруг снеговая пустыня,
Но сверху, над сеткой иззябших ветвей,
Упрямо полоски заоблачной сини
Видны меж густых клочковатых бровей.

        Без солнца, в рассеянном свете
Простерлась округа. Здесь наледь, и копоть, и грязь.
А взглянешь – полоски всё ярче, заметнее эти, 
Живой синевой, как нездешним сияньем, лучась.    

        Цвет синий, ты – символ надежды,
Сердца наполняешь блаженством своим.
Глядим на тебя мы и верить хотим:
Как ночи рассеялся сумрак кромешный,
Так схлынет и этот колеблемый дым.

        Из пасмурной дымки тумана
        И туч, что висят над землей,
Проглянет погожее утро – отрадно, желанно,
С игрою лучей и румяной рассветной зарей.

        И скоро – теперь уже скоро –
Пичуги начнут среди веток шальную возню. 
Расти, синева! Пробуждайся, взволнованный город!
А мы – вслед за ним, к восходящему новому дню.

26 марта 1994