Президентской собачке

               

Не знаю, где вы сейчас проживаете,
в Московии или у тёплого моря в Сочах.
Впрочем, не важно, везде побываете.
Я же, к слову, теперь навсегда
                на Урале зачах.
На море летать ведь сейчас не по средствам,
а вам и билета не надо, как я, полагаю.
Да и много ль займёте вы места,
если попроситесь к хозяину с краю.
Кстати, вас не тошнит при дальнем полёте?
Говорят, нужно сглатывать чаще
при посадке и взлёте.
Слышал я, на югах, возле вашего замка
                есть какой –ручей,
так вы бы по бережку всё там обнюхали,
по нему, чтоб не выплыл, избави нас бог,
        к вам какой –то злодей.
Ведь охранники спят и спохватятся поздно,
                когда уж профукали.
Почему вам пишу? Как же, всем интересно,
при особе большой вам приходится жить.
Провожать на работу, встречать,
не в мечтах, а телесно,
по собачьи любить и дружить.
Лица важные в гости домой к вам приходят,
этикет полагается с ними блюсти.
Несомненно, полезнее быть на природе,
а не скучную вахту для виду нести.
Улыбаться, может лапу кому – то подать,
потерпеть, если кто – то погладить захочет.
Сделать вид, что довольны и не хочется
                спать и зевать,
пусть за ухом ещё пощекочет.
Тут, хочу по - простому
немного о жизни сказать,
        то, о чем вам самим, может быть,
                никогда не узнать.
Вы, элита, а много ведь старых, больных,
беспризорных собак.               
        Не имеют они конуры, пищи, ласки хозяев
и поверьте, без этого дело - табак.
        Соучастьем обеднел этот мир. Помаленьку
                изводит он дедов Мазаев.
        Не судите о людях по сюсюканью,
                приторной ласке,
        осторожнее с теми, кто взгляды отводит;
часто в жизни такие подобны той Ласке,
что проворна, быстра, кровожадна и
больших догоняет и гнобит.
Ну, пожалуй, заканчивать надо писать.
А не хочется вам – вон из клетки и миг
                испытать,
        чтоб пока не подвесят ГЛОНАСС,
на свободе побыть, маскируясь,
                сменить свой окрас.
Жизнь увидеть воочию, не чужими глазами,
отстоять в ней права, чтоб сказать:
–Я, как все, а не гость.
        Да, не верит она, как Москва тем,
                кто брызжет слезами,
но увидите, есть еще люди, пожалеют
собачку и бросят ей кость.