Монастырь Фалькенау

Там, где нынче переправа,
На Омовже на реке,
Возвышался Фалькенау
На пригорке вдалеке.

Стерегли его туманы,
Дождь кропил и ветер мёл.
Каменели истуканы
Замков рыцарских и сёл.

Здесь прилежные аскеты,
Не прилюдно, а тайком,
В рясы бедные одеты,
Обретались босиком.

Подпоясавшись верёвкой
В три завязанных узла,
Возжигали угли ловко
Выжигали грех дотла.

И в пару они хлестали
Спины прутьями сам-друг,
А потом они ныряли
В прорубь, красные от мук.

Вот посланник Рима, в страхе,
Посещает пчельник сей.
Говорят ему монахи:
«Плотью жертвуем своей.

Подпоясавшись верёвкой
В три завязанных узла,
Возжигаем угли ловко –
Выжигаем грех дотла.

Пар глотаем и стегаем
Спины прутьями сам-друг.
А потом, в чём мать, ныряем
В прорубь, красные от мук.

Заслужили поощренье
Мы, стеснённые в средствАх:
Дни и ночи нам мученье,
Словно в адовых котлах!»

И ведут клеврета Папы
В баню с каменной парной,
Где монахи, словно крабы
С круто сваренной клешнёй.

«Да, мученья ваши тяжки», –
Говорит в смятенье фрязь.
"Будут деньги вам, бедняжки!"
И уехал, помолясь.