Говорила мне бабушка...
Сбрасывая на пол свои мягко сказать не модные одежды, девушка прокручивала в голове слова цыганки, приставшей к ней намедни на вокзале: "Если хочешь, чтоб он был только твой, делай как я говорю. Приди в новогоднюю ночь в баню, отрежь кончики своих волос и бросая их в печь произнеси следующее:" неразбочивая таинственная, курлыкочирикня". Вместе с свернувшимся в три погибели нутром, девушка исполнила все указания и принялась ублажать своё тело гигиеническими процедурами. Неожиданно все перед глазами поплыло, дыхание сперло, и Стася, подобно мешку с костями рухнула на пол...
Доброе утро, моя прелесть - молвил черноглазый парень (как все догадались), тот самый, на которого она шептала в бане. Красавишна, обхватили любимого руками за шею, наскоро чмокнула в щеку и подскуливая от удовольствия отправилась готовить завтрак. Затем, они отправились гулять в парк, потом, минуя одну за другой станции метро приехали полюбоваться видом маленького пруда посредине города, да покормить зажравшихся уточек. Следующий день был посвящён домашнему баловству, а в выходные они предпочитали поездки за город, где на своей уютной дачке, смотрели старые фильмы, и обнявшись на диване пили вино. Так миновал год, затем другой. Их ребятня подрастала, совместная жизнь била ключом, любовь только крепчала, окружающие завидовали, родные радовались, а Стася, благодаря ночами странную цыганку, молилась про себя, чтоб он никогда не узнал, почему, его чувства к ней не поддаются никакому логическому объяснению, ломая стереотипы, доказывая что бывает настоящая, чистая, единственная любовь, за которую не жаль и жизнь отдать.
Новогодняя ночь. Малышня бегает по дому, хвастаясь подарками, любимый наряжает ёлку, Стася завершает сервировку праздничного стола. До боя курантов остаются считанные минуты.... Речь президента. Мужчина всей её жизни, нежно целуя в шею, шепчет, что она - самое лучшее, что было в его серой жизни.
9,10,11, не успев крикнуть ура, синхронно с остальными, Стася открыла свои слипшиеся от слёз глаза, моргая для просветления, схватилась за голову, обомлела от ужаса. Справа от неё шипела покосившаяся от старости печь, в тазу остывала вода с ромашкой, а лавандовое мыло смирно валялось под лавкой. "Мда", смахнув капли пота со лба, прошептала Стася. Сколько раз говорила мне бабушка, что в бане можно угореть в два счёта, если вовремя трубу не открыть".
Свидетельство о публикации №119012802262