ЛитРусь Плач по Родине

 Для меня поэта Николая Зиновьева открыл Анатолий Семёнович Сазыкин на занятиях Поэтического клуба «Агора» в 13-14 года в Гоголевке. Была лекция 12 ноября 2014 года.

Видео: САЗЫКИН О зиновьеве Ч 2 (в адресную строку) ( к сожалению видео лекции не могу найти в своём компьютере, но можно найти в поиске, ролики остались "ВКонтакте".

«Один из крупнейших современных поэтов - Николай Зиновьев, пожалуй, является единственным, кто вполне преодолел затянувшуюся уже на четверть века информационную блокаду русской литературы. Будучи человеком непубличным, истинным затворником, он, тем не менее, стал самым цитируемым поэтом если и не в литературных статьях, то - в самой нашей устной речи от Сахалина до Калининграда».
  Массовая литература и высокое искусство? По форме стихи Зиновьева строфы или  частушки-страдания. Он продолжает традицию плачей русской литературы, начатую «Словом о полку Игореве». Есть ещё один Николай Зиновьевич, но Николаевич, ныне упокоенный. Это уже образчик масскульта, писал тексты для песен Пугачёвой и иже с нею. Про нашего Николая Александровича неприкаянного не скажешь, что он осиян славой и в узких рафинированных литературных кругах его считают слишком примитивным и заунывным?! А я его считаю наисовременнейшим русским поэтом, Гласом Вопиющего в России!
 
В степи, покрытой пылью бренной,
Сидел и плакал человек.
А мимо шёл Творец Вселенной.
Остановившись, Он изрек:
«Я друг униженных и бедных,
Я всех убогих берегу,
Я знаю много слов заветных.
Я есмь твой Бог. Я всё могу.
Меня печалит вид твой грустный,
Какой нуждою ты тесним?»
И человек сказал: «Я - русский»,
И Бог заплакал вместе с ним.
 
 

Из Википедии:
Никола;й Алекса;ндрович Зино;вьев (род. 10 апреля 1960, станица Кореновская, Краснодарский край) — российский поэт, член Союза писателей России.. Автор более двадцати поэтических книг, изданных в Москве, Краснодаре, Иркутске, Киеве, Новосибирске.

Писать стихи Николай Зиновьев начал примерно с 1982 года , отвечая на вопрос о своих литературных пристрастиях, назвал своими кумирами Николая Рубцова, Юрия Кузнецова и Бориса Пастернака.
Для Зиновьева характерен короткий, афористичный стиль стихосложения. Многие стихи Зиновьева посвящены теме большой и малой Родины, наполнены тревогой за её будущее. Часто обращается к темам бездуховности, упадка нравственных ценностей в современном обществе. Валентин Распутин сказал о поэте: «В стихах Николая Зиновьева говорит сама Россия»[4].
Поэт — обладатель множества литературных наград, в том числе: Международного конкурса «Литературной России»(2003)[5], Большой литературной премии России (2005), конкурса газеты «Золотое перо» (2005), литературно-театральной премии имени Виктора Розова «Хрустальная роза» (2008), премии Союза писателей России имени Эдуарда Володина «Имперская культура» (2009),[6][7] Всероссийской православной литературной премии им. Александра Невского (2010), премии «Имперская культура» имени Эдуарда Володина, Бунинской премии (2017)
Стихи публиковались в журналах «Наш современник», «Всерусский собор», «Дон», «Роман-журнал XXI век», «Родная Кубань», «Сибирь», газетах «Литературная Россия», «Литературная газета».
 
 
 
* * *
Дух России хоронят во гробе стальном,
Чтоб не вырвался
                дух аномально.
Свет Отчизны хоронят моей.
В остальном –
                всё нормально...
 
 
 
 
 * * *
А он всё ближе, страшный день.
Нам со стола метнут окуски,
Как будто псам. И даже тень
На землю ляжет не по-русски…
Не умирай, моя страна!
Под злобный хохот иноверца
Не умирай! Ну, хочешь, на!
Возьми моё больное сердце.
 
 
 
 
ВРАГ НАРОДА
-
Боящийся шороха мыши.
Покорный всегда, как овца.
Считающий всех себя выше.
Забывший и мать, и отца.
-
Не ищущий истины – брода.
Прислуга на шумных пирах.
Носящий лишь званье «народа».
Такого народа – я враг.
 
 
 
 
* * *
Привет, мои родные степи,
Я уходил от вас, родных.
Хотелось сбить с народа цепи,
Но сам он держится за них.
-
Он за сто лет так был напуган,
Что стал послушен, как овца.
Ослаб он телом, пал он духом,
И терпеливо ждёт конца.
-
Он клонит шею, как под  игом,
Зовёт барыгу «господин»,
Но я родился в поле Диком,
А в поле воин и один...
 
 
 
 
НОВАЯ РОССИЯ
-
Напрасно обновлённую Россию
Вы ищите у мэра на балу.
Она седой старухой в магазине
Буханку хлеба прячет под полу.
-
Но, Боже мой, куда с её сноровкой?
С руками, что работали весь век?..
Увидели, конечно. И «воровкой»
Назвал её не русский человек.
 
 
 
 
РОССИЯ
-
Под крики шайки оголтелой
Чужих и собственных иуд,
Тебя босой, в рубахе белой
На место лобное ведут.
И старший сын указ читает,
А средний сын топор берёт,
Лишь младший сын ревмя ревёт
И ничего не понимает.
 
 
 
 
АПОКАЛИПСИС В РОССИИ
-
Когда Господь сойдёт с небес,
Он всех низвергнет в ад, карая.
И только очередь в Собес
Переведёт к воротам рая.
 
 
 
 
* * *
               Виталию Серкову
-
В так называемой глуши,
Где ходят куры по дорогам,
Я понял, кто я есть. Души
Своей ходатай перед Богом.
-
О ней лишь только хлопочу,
Как мать дитя своё, лелею,
И жить иначе не хочу,
Да и хотел бы – не сумею.
-
В преддверье Страшного суда
Поговорить в тиши о многом
Ты приезжай ко мне сюда,
Где куры ходят по дорогам...
 
 
 
 
* * *
Лето. Утро. Небо. Солнце.
Ветра нету. Тишина.
В ряске тёмное оконце –
След гуляки-сазана.
-
Стрекоза то ввысь взовьётся,
То присядет на плечо.
В камышах нырок смеётся.
Ну чего тебе ещё?
 
 
 
 
* * *
Полоска хмурого рассвета,
Полоска мокрого жнивья,
Вдали насосная. А это?
А это, извините, – я.
-
Гляжу на спутанную клячу.
Как будто бы на жизнь саму.
Вам показалось – я не плачу,
Я знаю: это ни к чему.
 
 
 
 
РУССКИЙ СЛУХ
-
В своих стихах я не пою,
А в рифму скрежещу зубами
Про жизнь ничтожную свою,
Так узнаваемую вами.
-
Вот потому-то этот скрежет
Смятения и злой судьбы
Вам слуха вашего не режет,
Хотя, казалось, должен бы...
 
 
 
 
* * *
Старушка с нищей пенсией
Идёт, поёт псалмы.
Ей радостно, ей весело
Среди вселенской тьмы.
-
В чём сила той старухи?
В Святом Великом Духе,
Что ей Господь вменил,
А нам – повременил...
 
 
 
 
ПАМЯТИ БАБУШКИ
-
Травы пахнут так сладко,
Воздух тёплый такой.
За железной оградкой –
Тишина и покой.
-
Как зелёная туча,
За оградкой – ветла.
И калитка скрипуча,
И скамейка тепла.
-
Странным кажется это,
И сомненья берут:
То ли солнцем нагрета,
То ли ангел был тут?..
 
 
 
 
* * *
Не понимаю, что творится.
Во имя благостных идей
Ложь торжествует, блуд ярится…
Махнуть рукой, как говорится?
Но как же мне потом креститься
Рукой, махнувшей на людей?..
 
 
 
 
СХОДСТВО
-
Деда ратная дорога
Дыбом встала, как змея…
Дед мой тем похож на Бога,
Что его не видел я.
 
 
 
 
* * *
На шляпке гильзу вынес рыжик
Из-под земли... Здесь окружён
Был взвод стрелковый из мальчишек,
Не знавших ни невест, ни жён.
-
Недолго длилось тут сраженье,
И за неполных полчаса
Взвод вырвался из окруженья
С клубами дыма в небеса.
-
...И стоит лишь поднять глаза –
Всегда здесь облако витает,
И на рассвете выпадает
Особо чистая роса.
 
 
 
 
ДЕНЬ ПОБЕДЫ
-
Воспетый и в стихах, и в пьесах,
Он, как отец своим сынам,
Уже полвека на протезах,
Что ни весна, приходит к нам.
Он и страшнее, и прекрасней
Всех отмечаемых годин.
Один такой в России праздник –
И слава богу, что один.
 
 
 
 
МАТЬ
-
Там, где сквозь огнедышащий чад
Солнце на ночь в ущелье свалилось,
Сын погиб…
Чтоб донянчить внучат,
Мать на время живой притворилась.
 
 
 
 
В  ХРАМЕ
-
Ты просишь у Бога покоя,
И жаркой молитве вослед
Ты крестишься левой рукою,
Зажав в ней десантный берет.
-
И с ангельским ликом серьёзным,
Неправый свой крест сотворя,
Вздыхаешь – под городом Грозным
Осталась десница твоя.
-
Осталась она не в граните,
Не в бронзе, а просто сгнила.
Стоишь. И твой ангел-хранитель
Стоит за спиной. Без крыла.
 
 
 
 
       * * *
Бывают дни особой силы,
Когда в теченье дня всего
Помимо «Господи, помилуй!»
Нет в мыслях больше ничего.
 
 
 
 
* * *
Стало мало русского в России.
Всё заморье к нам переползло,
Исподволь подтачивая силы,
Молча мировое сея зло.
-
Издаёт бесовские законы –
На костях устраивать пиры...
Отчего ж мы, русские, спокойны?
Потому что это до поры...
 
 
 
 
РУКА МОСКВЫ
-
Из камня выжимала сок
Рука Москвы – и онемела.
И сразу нечисть налетела,
Чтоб пожирней схватить кусок.
-
Но вдруг все с нами вновь «на Вы» –
Прошло, исчезло онеменье.
Сильнее нет руки Москвы,
Творящей крестное знаменье.
-
Уйдёт беда водой в песок,
Крестись, Москва, и бесов мучай,
Но всё ж дави из камня сок
Другой рукой на всякий случай.
 
 
 
 
* * *
У карты бывшего Союза,
С обвальным грохотом в груди,
Стою. Не плачу, не молюсь я,
А просто нету сил уйти.
Я глажу горы, глажу реки,
Касаюсь пальцами морей,
Как будто закрываю веки
Несчастной Родине моей.
 
 
 
 
ИЗ ДЕТСТВА
-
Стояла летняя жара.
И мама жарила котлеты.
И я вершил свои «дела» –
Пускал кораблик из газеты.
-
И песня русская лилась
Из репродуктора в прихожей...
Не знаю, чья была то власть,
Но жизнь была на жизнь похожей.
-
Я помню, как был дядька рад,
Когда жена родила двойню.
Сосед соседу был как брат...
Тем и живу, что это помню.
 
 
 
 
* * *
Мы жили в большой и богатой стране,
Но въехал к нам всадник на чёрном коне,
Нашлись, кто открыли ворота ему,
И всё погрузилось в смердящую тьму.
-
И денно и нощно сгущается тьма,
А судьбы людские – тюрьма иль сума.
«То воля народа! То воля народа!» –
Кричат подлецы, что открыли ворота.
 
 
 
 
     * * *
Однажды после пьянки
Проснёшься, сер и хмур,
В окно посмотришь: янки
На завтрак ловят кур,
-
Чужим гортанным смехом
Буравят тишину,
И тащат на потеху
В сарай твою жену.
-
Взлетают крик и перья,
Кровавится рассвет,
А у тебя с похмелья
Подняться силы нет.
 
 
 
 
ИЗ ДЕТСТВА
-
Воды и солнца тут без меры,
А сколько песен под баян
Здесь спето нами, пионерами –
Детьми рабочих и крестьян!
-
Поём о Родине могучей,
О добрых, доблестных делах.
И развевается над кручей
Родной с рожденья красный флаг.
-
В жару лежим ничком под тентом,
Бросаем камешки в овраг,
И точно знаем: президентом
Быть может враг, и только враг.
 
 
 
 
РЕТРО
-
Крестьяне полюшко пахали,
А кто-то пил коньяк в «Астории»,
Но нас тогда уже толкали
Ещё не в ад, но из Истории.
-
Как нынче прошлое поблекло!
Теперь нас тащат прямо в пекло.
 
 
 
 
       * * *
Я всеми силами храню
От века нашего отсталость,
Который губит на корню
Всё, что людского в нас осталось.
-
И пусть нельзя остановить
Сей век игрой на жалкой лире,
Дай, Бог, хоть разум сохранить
В безумном мире.
 
 
 
 
  * * *
А вообще-то я лирик по сути:
Я писал бы о песнях дождей,
О заре на озёрной полуде,
О таинственных криках сычей.
-
Не даёт же мне в лирику впасть
Эта чёрная, скользкая власть,
Что так схожа с пиявкой болотной,
Присосавшейся к шее народной
И раздувшейся, сволочь, до жути...
А вообще-то я лирик по сути.
 
 
 
 
 * * *
Мне любого знамени дороже
Над хатёнкой бабкиной дымок,
Пахнущий квашнёю и порошей,
Вьющийся вдоль всех моих дорог.
-
Пусть звучат любые укоризны,
Страстью и пристрастием греша.
Только духом Бога и Отчизны
Вечна преисполнена душа.
 
 
 
 
СТАРУХА
-
Кожа рук темней ковриги.
В нитку стёртое кольцо.
Как страница старой книги,
Пожелтевшее лицо.
– Есть ли дети, внуки? – Что вы? –
Потемнела морщью лба:
– Я из девок да во вдовы.
Вот и вся моя судьба.
 
 
 
 
 * * *
Когда детям, что было, отдам,
Ветер вечности в уши засвищет,
По святым я отправлюсь местам –
По заброшенным сельским кладбищам.
-
Там, где корни берёз проросли
Сквозь глазницы и клетки грудные
Тех, кто воз государства везли.
Я один помяну вас, родные…
 
 
 
 
ЛЕВША
-
Как-то утром у трактира
(А в кармане ни гроша)
С вездесущим князем мира
Хмурый встретился Левша.
-
Обнял князь Левшу за плечи:
– Друг! Зайдём? За всё плачу!
Подковать блоху полегче,
Чем ответить: – Не хочу.
-
И зашли они... И вышли
На бровях – во всей красе.
Был Левша наказан свыше:
Стал правшою, как и все.
 
 
 
 
  * * *
Первые сединки в волосах.
Тонкие чулки в такую стужу.
Брови словно нитки. А в глазах –
Ничего, похожего на душу.
-
И стоит, румянами горя,
«Сука привокзальная», «Катюха»,
«Катька-полстакана», «Катька-шлюха».
Катя... Одноклассница моя...
 
 
 
 
* * *
Отныне всё отменено,
Что было Богом нам дано
Для жизни праведной и вечной.
-
Где Духа Истины зерно?
Верней спросить: зачем оно
Людской толпе бесчеловечной?
-
Итак, грешите, господа!
Никто за это не осудит.
Не будет Страшного суда.
...И Воскресения не будет.
 
 
 
 
 * * *
Меня учили: «Люди – братья,
И ты им верь всегда, везде...»
Я вскинул руки для объятья
И оказался на кресте.
Но я с тех пор об этом «чуде»
Стараюсь всё-таки забыть.
Ведь как ни злы, ни лживы люди,
Мне больше некого любить.
 
 
 
 
* * *
Солнце встало. Как и надо,
Голубеют небеса.
Похмелённая бригада
С матом лезет на леса.
-
А прораб, слюнявя чёлку,
Плотью чуя блудный гон,
Голоногую девчонку
Тащит в вахтовый вагон.
-
Истопник глядит и злится,
И от зависти томится, –
Тлеет «Прима» на губе,
А в котле смола курится...
-
Глянь, Господь, что тут творится.
Это строят Храм Тебе.
 
 
 
 
ЮНОСТИ
-
Ничего о себе не оставила,
Говорю я тебе не в укор.
Сердце дрогнуть, прощаясь, заставила,
И тоскует оно до сих пор.
Жизнь с годами щедрее на грубости.
Как дела? Говорю: ни-че-го.
И, шалея от собственной глупости,
Возвращения жду твоего.
 
 
 
 
ИЗ ПРОШЛОГО
-
Мы шли послушно к торжеству
Идей марксизма, пели оды,
Но кабанов все эти годы
Всегда кололи к Рождеству.
 
 
 
 
* * * 
Река и тихий вечер летний.
И только там лишь плеск волны,
Где загорелые, как негры,
Таскают бредень пацаны.
-
Где солнце плавает в рогозе,
Где в тёплом иле замер сом…
Прозрачным крылышком стрекозьем
Печать бессмертия на всём.
 
 
 
 
* * *
«Народ безмолвствует»
 А.С. Пушкин
 
Беда, надеюсь, всем известна:
Пред нами вновь разверзлась бездна,
И нас толкнут в неё вот-вот.
Но закричать в сей миг: «Свобода!»
Среди безмолвного народа
Всегда найдётся идиот.
 
 
 
ИЗ ДЕТСТВА
 
Восходит день, как в кадке тесто.
Выходят бабы на мостки,
А у реки цветет «невеста»,
Роняя в воду лепестки.
 
А я шагаю вслед за стадом,
Кнутом стреляя в белый свет.
Мне в жизни большего не надо
На пять иль шесть ближайших лет.
 
На гребле ива ветви клонит,
Дед Афанасий вдалеке
Плывёт на лодке по реке,
В которой он потом утонет.
 
Но это в будущем, а ныне,
Кнутом стреляя в белый свет,
С репьём на порванной штанине
Бреду босой за стадом вслед.
 
Что будет дальше, я не знаю.
( В котомке сало, лук, яйцо).
Я в белый свет кнутом стреляю,
Я в этот мир в упор стреляю,
А он смеётся мне в лицо.
 
 
 
* * *
«Права человека! Свобода!»
Ещё продолжают кричать
С экрана. Но мненье народа
Печатно нельзя передать.
 
 
 
 
  * * *
Н.В. Гоголю
Блаженны Вы в краю неблизком,
Где не летают мины с визгом
И где не рушатся дома...
Вий, говорящий на английском,
Вас, без сомненья б, свёл с ума. 
 
 
 
 
УКРАИНЕ
 
Пусть кулачки от злости сжаты,
Пусть грязи на меня ушаты
Ты льёшь, но я сказать хочу:
Зачем тебя, сестрёнка, Штаты
Так нежно треплют по плечу.
 
И чтобы там ни голосили,
Поймёт любой, коль не дурак:
На самом деле, у России
И Украины – общий враг.