среди бела дня огня

я прихожу, в побелке волосы
(ср. креатин в горячем молоке,
такие же пористые, комковатные, жёсткие);
ты — дома, открываешь:
светит лицо — не одни лишь глаза (это лишь
одно — невообразимое вообразить, за край
света перехлестнуть), — светом собственным
переливаются твои губы. Ты — звёзды среди бела дня
огня, мерцание антрацита в полыме дневном. Схлопнулось
всё в поцелуе, в объятии — языке двоих, не скомканном до
движения и жеста — как, собственно, объятии
объятии.


Рецензии