Подборка для номинации Поэт года

Рисующей девочке

Черкни кружок,
Пересеки его чертою вертикальной.
Ты скажешь, это дождь.
Как хорошо ты поняла.
Теперь рисуй
Равносторонний треугольник,
На средней трети каждой стороны
Черкни подобие
Фигуры изначальной.
Так продолжая алгоритм,
Изобразишь снежинку.
Согревшись, она станет каплей
И грянет вниз.
Пока же холода,
Она останется
Холодным совершенством.
Начала мира
На бумаге пред тобой:
Евклидовая капля,
Чертящая прямую,
Может обратиться
Снежинкой Мандельброта.
Ты сорвёшься, знаю,
Под действием земного тяготения
Лет в восемнадцать,
Округляясь в полёте.
Но в сорок пять
Ты вспомнишь мой урок,
Задумчиво изобразив снежинку.


Тетрадка

Я помню, раз в собрании поэтов
звучали юной девушки стихи.
В них были медицинские сюжеты.
Палаты, что встревоженно тихи,
шприцы, бинты, полночные дежурства,
вскрик боли и блаженство полусна.
В них мысль пронзала, трепетало чувство,
кипела злость, отвагою сильна.
И встал поэт. ученый и маститый,
вперившись взором тягостным в неё,
сказал медичке: медицину опустите!
Все эти градусники, трубки и питьё.
Оставьте чувства и метафоры оставьте,
покой больницы и сознания полусвет...
И сникла девушка. Не выдержали правки
её стихи. Румянца юный цвет
поблек на щёчках. Но она не изменила
своей тетрадке, вышитой стихом,
хотя не раз, заснувши, уронила
тетрадь на белоснежный балахон.
Она слагала ритмы каблучками,
обходами легло строение строфы.
Выздоровление было рифмой! И руками
творилось чудо записью в графы.
И словно повинуясь наставлению,
бинтов спадание стремило в небо стих.
Как можно медицине быть без них?
Душа так радуется из оков освобождению!
Чудесный доктор! Я колени преклоняю
пред музой невзыскательной твоей.
Перед тобой в долгу, я вновь роняю
к твоим ногам творения лучших дней.


Отолит

Ушные камешки
под чуткой оболочкой
в ноздрях у рыб.
Им надо бы молчать
и только ранить
нежную мембрану,
чтобы услышать звук
могла издалека.
А вместе с этим,
словно чуткий самописец,
в слоях своих
тот отолит хранит,
каким был каждый день,
холодным или теплым,
воды соленость
и ее прижим.
Как память человека,
как слоновий опыт,
наитие птиц,
инстинкты волчьих стай.
Что за загадка это мир?
В нем даже рыба
умеет помнить
камешком своим!


Числа Фибоначчи

0 1 1 2 3 5 8...
В начале - пустота.
Возникла единица -
пусть это буду я,
а рядом станешь ты.
Мы сложимся -
нас станет двое.
Возникнет третий,
а за ним еще,
нас станет пять,
как пальцев на руке.
Сложение двух ближайших -
принцип ряда Фибоначчи
единственный.
Так продолжая ряд,
дойдем и до великих чисел,
соотношение которых -
"сечение золотое" -
принцип совершенства!

*        *        *
Распадается жизнь-горошина
На две доли, без шелухи.
А в прощальном "всего хорошего!"
Оба слова ведь не плохи.
Но обманут, как пара клоунов
На арене, при свете всем...
Снова сердце и снова сломано,
Для срастания домой несем.

 *        *        *
Зазимок пал — и все озолотилось.
И из-под снега вышла, пожелтев,
листва берез, что зеленью струилась,
и первый лист осенний полетел.
Не так ли сердце первая остуда
нежданным снегом больно обожжет,
и дар любви — зеленая причуда —
оттенок мудрости златой приобретет.

     *        *       *
Фрактал прекрасного девичьего лица
Даёт меандр на спектре сингулярности.
Японский телескоп способен проницать
Лик Солнца с редкой степенью детальности -
Узор «горящей прерии» светила.
Знакомый спектр моя программа отразила.
Меандр плавный – тот же, что для прелести.
Знать, светит Солнце в красоте молочной спелости!