не называя боли прохожий скользит
восвояси. не называя талость,
он разрешит
горизонтам оконным и огневым
вызываться, но не выказать жалость.
он едва позволяет язвить кофейне
и подшутить метро.
у него
и уста все в пене
по ней. и пятно,
какое она посадила
возгласом рукава,
долго ещё саднило,
покуда он его мял.
и он воротится, и ляжет, будто вещь
на ящичное дно;
и поглядит на спесь
предметов его комнаты,
и сосчитает к ним собственную лесть,
и станет льстить ещё
смелее и упрямей;
и яви не останется от яви,
когда защурившись, узрит
хрусталик два смуглые ее виска
и складки к ним от переносицы; и ритм,
с каким он приникал
к высокой скуле,
к оставленным в безвременьи
на стуле
часам, –
наручной трехстрелочной акуле,
какой, голодной, не запястье,
но весь
человек
дан.
***
© Copyright: Ирина Оратовская, 2019
Свидетельство о публикации №119012109682
Свидетельство о публикации №119012109682
Рецензии