Зелёный луч

Ты говоришь, сама всё время смотришь
куда-то мимо, словно о другом
о чём-то думаешь. Метель наотмашь,
подстерегая, лупит за углом.

Я не вникаю в то, что говоришь ты,
пытаюсь проследить застывший взгляд
и вижу: это остров Боавишта
мерещится тебе сквозь снегопад.

Рыбачьи лодки на цветном песке
как будто бы сошли с картин Вламинка.
По вечерам в прибрежном кабаке
два англичанина сидят за дринком.

Мулатка босоногая проворно
приносит ром; вангоговский фонарь
покачивает тени; тихо морна
звучит, и забываешь календарь.

А на календаре зимы начало.
Я снова отвечаю невпопад.
Что? не расслышал, что? что ты сказала?
Ах да, конечно – вьюга, снегопад.

Ты замолчала. Стала белой твердью
ещё недавно чёрная земля.
Ну, хочешь, расскажу про Кабо Верде,
там за тунцом ходил на лодке я.

-------------------------------------------

Началось всё так: догорал закат,
у меня алмаз 35 карат;

жду я вертолёт с вальтером в руках
у большой реки, спрятавшись в кустах.

Только не слыхать что-то вертолёт,
а за мною Ганс по следу идёт.

Вот уже вдали лай его собак.
Оставаться здесь мне нельзя никак.
 
Чертов вертолёт, сукин сын Ксавье,
что ж ты не летишь, потерялся где?

Чтоб пробраться мне в fucking Браззавиль,
предстоит пройти 208 миль.

Восемь мутных рек я переплывал.
на одной из них крокодил напал.

Он схватил за кофр, чем меня и спас,
утащил с собой дьявольский алмаз.

С той поры обрёл я свободы свет,
равнодушен стал к звону я монет.

Я нашёл себя, потеряв лицо,
я теперь рыбак, я ловлю тунцов.

Радостно живу, смерти не боюсь.
Крокодил унёс несвободы груз.

-------------------------------------------

Рыбачьи лодки на цветном песке.
Внезапный луч зелёный на закате.
И женская фигура вдалеке
стоит, зелёным пламенем объята.

Два спутника её ушли в кабак,
Ей хорошо одной у океана
стоять, смотреть как бронзовый рыбак
в закат уходит на катамаране.

Вернётся рано утром он с тунцом,
и, не торгуясь, сдаст улов торговцу.
Фигуру, освещённую лучом,
ему забыть никак не удаётся.

----------------------------------------

Булькает в стакан желтоватый ром;
Огоньки сигар в дыме над столом.

Пара англичан там давно сидит:
Джонсон – капитан и помощник Смит.

Их корыто здесь уже пятый день,
Но чинить его им как будто лень.

- Я узнал его, Джонсон, это он,
Пёстрый Алекс, да, бывший мой патрон.

К чёрту эту Клэр! Мы возьмём его
в море; прессанём, заберём бабло –

надвое делить проще, чем на три –
брось ты эту Клэр, чёрт её дери!..

- Ты не только дрянь, ты ещё дурак.
Где его бабло – как узнаем, как?

Прессанём – и что? так он и сказал,
где тут у него спрятан капитал!

Без насильственных обойдёмся мер,
всё расскажет сам несравненной Клэр.

------------------------------------------

Мулатка босоногая несёт
пузатую бутылку с местным ромом.
Глядит на волны Клэр, глядит и ждёт.
когда рыбак появится из дома.

- Простите, мистер, нет ли огонька?
Моя сломалась к чёрту зажигалка.
От неожиданности он слегка
споткнулся чуть, но подошёл вразвалку –

щелчок, огонь – и пыхнула дымком
в изящных тонких пальцах сигарета.
- Благодарю вас! А хотите ром?
- Хочу… промямлил он, сглотнув при этом.

Он заглянул в прикрытые глаза,
которые забыть не удаётся,
и разразившаяся вдруг гроза
разогнала всех с площади торговцев.

------------------------------------

Нынче ветрено и волны с перехлёстом.
Прикажите, мэм, налить мне виски.
Этот сукин сын, он, кажется, из Осло,
с Брейвиком знаком и составлял с ним списки.
Как его зовут на самом деле,
этого Ксавье, теперь вот Смита,
вряд ли вспомнит проститутка из борделя,
мать его. Простите, мэм, ещё плесните.
В Конго залетел он диким гусем,
думал на колтане здесь нажиться.
Побывал в заложниках у тутси,
но сумел бежать, приёмчик джиу-джитсу
применив; прибился к нам на шахту.
Охранял, чтоб не сбежали, чернокожих.
Ганс уже тогда сказал мне: ахтунг,
с этим гусем, Алекс, будь поосторожней.
Алекс моё имя. Мэм, ещё плесните.
Ганс моим партнёром был тогда. На жилу
мы как раз наткнулись. Тот, кого вы Смитом
знаете, тотчас почувствовал поживу.
Этот сукин сын, когда мы пиво пили
мне сказал, что Ганс добычи часть припрятал;
видели его с барыгой в Браззавиле,
вот и фото. - Чьи? - Надёжные ребята.
Ганс тогда и впрямь смотался за кредитом
под залог камней на семь каратов.
И в тот раз сказал я: да иди ты...
Рассмешил меня - "надёжные ребята" -
У кого? Ксавье? и где же? в Браззавиле?
Бандюганы и авантюристы
вдруг надёжными себя вообразили!
Мэм, надолго ли вы здесь, на Боавишта?
Разрешите, мэм, ещё стаканчик.
Что-то стал я нынче разговорчив.
Ухватиться бы сейчас за одуванчик,
улететь на нём в созвездье Гончих!..
С той поры я стал присматривать за Гансом.
Он и впрямь крысятничал, но понемногу,
так, в пределах одного карата. Шансов,
что меня он кинет, было ноль, ей богу.
И однажды выпал тот редчайший случай,
на который ставят все авантюристы:
35 карат! И Ганс как раз в отлучке...
Это был мой шанс... мой шанс... где надо быстро
действовать.  Сказал: Ксавье, мне надо
срочно в Браззавиль, ты понял? он всё понял –
будет вертолёт, надёжные ребята…
Лучше б было оседлать тогда мне пони.
Позже я узнал: Ксавье знаком был с Гансом,
оба состояли... в прочем, это всё не важно.
Передайте Смиту, зря чтоб не старался,
кофр тот с крокодилом. Мне давно не страшно.
Мэм, в глазах у вас я вижу волны с перехлёстом,
тучи собрались, наверно, будет буря.
Вы нашли меня. Да, я тот самый - Пёстрый.
Тише, детка, тише… или словишь пулю…

-----------------------------------------------

Ты спишь? Спи, спи. Далёкий Боавишта
засыпал за окном колючий снег.
Твой Алекс ждёт тебя, покуда спишь ты,
чтоб завтра вместе совершить побег

туда, куда смотреть, забывшись, станешь,
ловя мистический зелёный луч;
быть может в Мьянме иль Афганистане
проглянет он из-под лиловых туч –

неважно, где, лишь только бы подальше
от этой слякоти и пустоты
в наш мир, где мы с тобой танцуем сальсу
на острове, где только я и ты