Вчера была вылита тарелка голубцов,

Я не хочу долго жить, лет до семидесяти сойдёт,
Не из за того, что старости боюсь, и морщины видеть не хочу...
Я не хочу быть обузой, и жить на " и так пойдет".
И неблагодарной казаться я не могу...

Вчера была вылита тарелка голубцов,
В мусорке, лежали до фарша раздеты...
Вот и все перевернулось, рассказы о годах голодовки в конце концов,
Были словно в воздухе ручкой перечеркнуты...

А ведь это было свежее блюдо. Только что поданное,
Не хочешь есть, оставь на столе...
Стояла я, в землю словно гвоздем вкопанная,
И как камень, лежащий столетиями на земле...

Старость ,говорят ее нужно уважать,
Но иногда она невообразимым оборачивается...
Какого шага ещё сегодня мне ждать...
Каким рассказам верить, когда она снова молодостью похвастается...

Тарелка с едой.... А у меня слезы чуть ли не льются,
Нет не хочу, я так долго жить.
Не хочу в старости и самой так поступать, ведь мозги в старости не прибавляются,
Не хочу мучить смотрящего и мешком на спине быть...

Хочу уйти, лет в 70, ещё на двух ногах своих быстро передвигаясь,
Будучи здоровой и в здравом уме,
Я это говорю смерти не боясь и не стесняясь...
И право говорить об этом даю сама себе.

А после ... Я хочу быть кремированной и по свету развеянной,
Чтоб не было никаких могил...
Я говорю об этом четко и размеренно,
Не хочу, видеть сверху , чтоб ко мне со временем никто не ходил...

Лучше, чтоб обо мне потом взяли и забыли,
И жили счастливо, борясь и жизнь любя,
А я буду оберегать из мира звёздной пыли ,
Я так чувствую, когда на мусорку смотрю. И бутерброд жуя.