Сидел старик, покуривая трубку...

На лавочке среди немолодых осин,
Сидел старик, покуривая трубку.
Рука его из складок и морщин,
Держала старый сверсток робко.

Глаза его наполнены печалью,
А взгляд зовет зависшую зарю,
И пытка длится не случайно,
Душой стремится в ту страну.

Рука дрожала, сверсток мялся,
Никто не мог понять причин.
Быть может, он и сам боялся,
Ждать не осталось больше сил...

Он вспоминает... тридцать лет...
Бравадой пахнут ус и руки..
Ох, сколько лет хранил секрет...
Нет сил терпеть, все те же муки..

На лавочке сидит старик,
В руке его все тот же сверток,
Он что-то шепчет, говорит.
Никто не слышит его ропот..

Он шепчет имя той одной,
Что много лет тому назад,
Твердил, когда был молодой,
Сто раз на дню, сто раз подряд...

Он воевал, она жила там.
И каждый день одной тропой,
он словно был ее вожатым,
Безмолвно провожал домой...

Шло время, стихли злые громы.
Они цвели, два мака на лугу.
Забыты каторжные стоны,
Пора домой , в свою страну.

И он уехал, ей остаться-
Был удосужен так удел.
В руке его лишь он остался,
Портрет любимой на холсте...

Шли годы, терлись перемены
О бок того же старика,
Но в сердце не было измены
Всю жизнь любил...
Ее - с холста.