Я поднимал хорошие веса...

Грибанов был в Зырянову влюблён,
она в семидесятом поступила
в наш техникум на зодчего учиться.
Всё это было так давно, как сон.
Грибанов мне сказал, что наша сила
в рывке и в жиме штанги пригодится.
Я поднимал хорошие веса,
но врач сказал:"Опасно для сетчатки."-
Очкарик. Минус шесть на оба глаза.
Всем классом уходили мы в леса
и спали - кто в землянке, кто в палатке,
а в школе свой размер противогаза
полковник научил нас подбирать.
Зырянова носила мини-юбку.
Её отца сгубил укус смертельный
клеща. Клещи любили нас кусать.
Грибанов позабыл свою голубку.
Растаял образ зыбкий, акварельный.

С дипломом красным он стал торгашом,
потом тренировал атлетов юных.
Меня привлёк искусства мир цветистый,
и я в Москве махал карандашом,
забыв аплодисменты на трибунах.
Зырянова нашла себе чекиста.
Она не дожила до сорока.
Грибанов умер, не помог онколог.
Я жив пока, но эта жизнь - иная.
Всё реже и слабей гул ветерка,
сдувающего лет туманный полог,
когда друзья мне снятся, оживая.