Аве Любовь!

запахнет ежевикой и дождём,
пойду туда, где слякоти не место,
где, как в церквях, полуденную мессу
ведёт помпезный и суровый гном.
его наряд пышнее королевских,
из золота сусального парча,
сияет пелерина на плечах,
таких по-гномьи узеньких и детских.
рук не поднять от бремени перстней,
они любой земной судьбы тяжеле
/мы любим красоту, но неужели,
всё так безбожно растворилось в ней/,
на кружевах хмельная белошвейка,
в прохладное окно уставя взор,
не глядя, вышивала свой узор
дождливо-серебристой тонкой змейкой.
прекрасен гном, и лик его прекрасен,
и мысли выше всяческих похвал —
сам Чехов бы его аттестовал.
но нам, пришедшим к мессе, не до басен,
в органе всхлипнет нота позывная,
и гном, не попадая в разность нот,
заученную песню запоёт,
и я её с волнением узнаю.
Аве Любовь, живучая, как дождь,
ты слышишь ли меня, тебе во славу
горланю я одной лишь нотой до,
доселе непридуманной октавы -
Аве Любовь!