Ироничные Двенадцать месяцев

       ЯНВАРЬ
Январь трещал морозами
В бескрайностях ночей,
Всех сделал краснокожими,
День ото дня был злей.
Народ, хмелея в праздники,
Мороз не замечал,
А он в отместку красненьким
Им лица натирал.
Прошло, считай, полмесяца,
Народ всё пил и пил.
— И что теперь, повеситься,
Где ж взять на всех них сил?
Да ну вас, – смачно плюнувши,
Мороз им закричал.
Но, чуточку подумавши,
Он к сроку покрепчал.
Напившихся до одури,
Не испугал прогноз,
Мужчины лезли в проруби,
Им по хрену мороз.
И бабы сиси голые
Макали в полыньи,
А им-то, уж тем более,
Морозы до звезды.

       ФЕВРАЛЬ
Февраль бодал рогатый месяц,
Ветра шатали створ ворот,
Кобель у будки угол метил,
Не слазил с печки хитрый кот.
Корова за зиму слизала
На пуд – три глыбы лизунца,
Не дождалась весны начала,
Тремя объягнилась овца.
Всю стужу, выжившие куры,
Воды не видя, снег клюют.
Знать от того вот эти дуры
Так долго яйца не несут.
Хоть я тем доводам не внемлю, –
Те, что гуляют по «Вестям»,
Вот если б развернуло землю
Расеей на экватор прям.

       МАРТ
Сталактитами март виснул с крыши,
По отливам капелью стучал,
Сделал небо прозрачнее выше,
К пробуждению подал сигнал.
И по этой команде проснулись
Всех пород и мастей кобели,
Почесались, потом потянулись
И привычно налево пошли.

       АПРЕЛЬ
Запрел апрель в навозных кучах,
Настала дачная пора.
И нет поры весенней лучше,
Чтоб съесть ушицы у костра.
Густой, наваристой, ершовой,
Задетой кружкой из котла.
И ничего, что вид кондовый
У наспех сбитого стола.

       МАЙ
Оврагом черёмух душистых
Брёл май по земле наугад,
То снежной крупой огорошит,
То сыпет с орешину град.
Ветрами продует, провеет,
До кости иссушит мозги,
Так хочется лета скорее,
Чтоб снять, наконец, сапоги.

       ИЮНЬ
Июнь пушился тополем,
Картошку жук съедал,
Не раз ему отраву льем,
А он живой вандал.
От пламенного солнышка
Все на корню горит,
Повис томат на колышках,
Лишь кое-где стоит.
Покрылась ряской старица,
Весну скосил июнь,
А рыба в речке варится,
Июнь – на рыбу плюнь.

       ИЮЛЬ
Июль расцвёл бурьянами
Во всей своей красе,
И запахами пьяными
Забило ноздри все.
Всё разом как зачешется:
Глаза, и нос и рот,
Что впору просто вешаться.
Кто знает, тот поймёт.
Сенная лихорадина,
Иммуноглобулин ...
Связал соплями, гадина,
Такой июльский сплин.

       АВГУСТ
Август слился горьким медом
По кадушкам и горшкам.
Не пройти нам больше бродом,
Отморозишь враз всё там.
Не кукует днем кукушка,
Не поет и соловей,
Безобидная в май мушка
В осень слепня стала злей.
Стали дни чуть-чуть короче,
Ночи стали чуть длинней.
Ну, ты понял в целом. В общем,
Наливай давай скорей.

       СЕНТЯБРЬ
Вновь сентябрь, я устал теребить
Память, мысли летят невпопад,
Рвётся тонкая красная нить
И тебя увезли в Ленинград.
Я хотел стать осенним листом,
Затеряться в твоём дневнике,
И не важно, что было б потом,
Хоть в гербарий большой на стене.

       ОКТЯБРЬ
Октябрь огнем по зелени
Размазал акварель.
Попрятались в расщелины,
Кто ждать решил апрель.
Дед удочек – орешины
Забросил на чердак.
Табак давно порезанный.
Сок давит на шмурдяк.
Чтоб было в пору зимнюю
Попить и покурить.
А чем ещё голимую
Тоску развеселить.

      НОЯБРЬ
Я пью абстракцию с осеннею тоской,
Ноябрьский лес чист наготой предзимней,
Он этой чистотой несёт с собой покой,
Засохшую траву окутал иней.
Я снова делаю глоток, затем другой,
И мне не грустно больше видеть это.
По инею, как по росе иду босой, –
Флакон абсента возвращает в лето.

       ДЕКАБРЬ
Декабрь апрельскими снегами
Не раз пытался мир белить,
Развёл лишь слякоть под ногами,
Уж лучше б лил, чем так вот злить.
А снег всё шёл и тут же таял
В недоуменьи, где мороз?
Дождаться мир навряд ли чаял
Таких обильных зимних слез.
На смене года без мороза, –
Как лёд на речке без воды.
А на уме лишь матом проза
Про все декабрьские труды.