Первый канал о И. Бродском

Бродский не поэт - документальное кино - первый канал. (Антон Желнов)

Юбилей земляка, великого поэта  всегда значимое событие для города в котором он жил. И многие здания и организации Санк- Петербурга могли бы украсить мемориальные доски:
"Сш 191 здесь учился Нобелевский лауреат И. Бродский, а в 8 классе взял и сбежал от нас не выдержав уроков по марксизму - ленинизму.
Второе Балтийское морское училище в 1954 г  поступал к нам, но не поступил И.Бродский, великий поэт считал, что мы не приняли его из-за национальности - еврей.
Завод Арсенал, здесь с апреля 1956 по январь 1957 Бродский работал фрезеровщиком. " В автобусе утром я еду туда, где ждёт меня страшная рожа труда", это он про нас.
Областная больница Выборгского  района в 1957г зачислен к нам помощником прозектора, вскрывал трупы, мечтал стать нейрохирургом, уволился по настоянию отца.
   ( Когда после вскрытия близнецов, отец цыган бросился на него с ножом, Бродский чудом избежал смерти и уволился, рассказано им лично.)
    Всесоюзный Н.И.И. Геологии, в1961г Бродский обнаружил для нас на Дальнем Востоке небольшое месторождение урана.
    Психоатрическая больница 2 в 1964г И.Бродский был доставлен сюда на принудительное обследование в качестве тунеядца.
    Ленинградская тюрьма "Кресты"  содержался здесь в течении месяца перед отправкой в ссылку.
    Друзья-поэты, восторженные женщины, любовь всей жизни Марина Басманова, допросы в КГБ, две психушки, тюрьма, ссылка, принуждение к эмиграции, все это Ленинград Бродского, биография, которую  по выражению Ахматовой - "делали  нашему рыжему"
4.06 1972, когда самолёт поднялся над аэропортом Пулково, эта биография закончилась и началась жизнь, о которой на родине поэта известно не много..
   Однажды вечером человек в плаще оказался на центральном вокзале Хельсинки, поезд уходит в 19-30, восемь часов пути и он дома.
Это было ещё до перестройки, финам разрешили приехать на один день в Ленинград. Похож ли  он на фина, удастся ли проскачить границу, он передумал в последний момент.
" Если бы я появился у себя на улице Пестеля, фасад Эрмитажа сорвался бы и побежал доносить в КГБ" - говорил Бродский
"..Не выходи из комнаты, не совершай ошибку, зачем тебе солнце, когда ты куришь шипку.."


.Вокзал и броневик.


Встречает приезжающих Ильич,
Указывая с финского вокзала,
На "белый дом",
( "Большой дом" - Ленинградское управление КГБ)
где видят из подвала
Просторы Колымы.

Улица Пестеля, доходный дом Мурузи, теперь имени И. Бродского, 28 квартира
Аннелиза Алеева приезжает в Ленинград на стажировку в 1981г
***
В ином миру, неоновых огней,
Живу - стою, я древо без корней.

Я не в раю - вкусил запретный плод,
Теперь в роду я - признанный у-род.

И обречЕн ждать вЕсти от роднЫх,
И отсечеЕн истОшный гОрла крик,

Со всех сторон - вода, вода, вода,
Свободный мир пьет кровь, мои года.

И день за три растянут, как в тюрьме.
Закрыт мой дом решеткою в окне.
***
Всего лишь миг - вот Выборг и Нева,
Истошный крик - тюрьма, вокруг стена.

Мой выбор? Нет! Я выслан за предел,
Я рыжим был и многого хотел,
Вот остров слез, где море через край,
Здесь под плитой тюрьма моя и рай.

Приезжающих  встречает грандиозный В.И ЛЕНИН.

Встречает приезжающих Ильич,
Указывая с финского вокзала,
На "белый дом",

(" большой дом", Ленинградское управление КГБ)

Где видят из подвала
Просторы Колымы.
 
Шпион из Венеции.

Аннелиза Аллеева, девушка, римлянка,( позже - поэт и переводчик) приезжает в Ленинград на стажировку в 1981г, не названная героиня нескольких произведений становится " связной", мостом между Иосифом и его родителями, встречи происходят в 17 часов, каждый четверг, по улице Пестеля,в доходном доме Мурузи, теперь имени И. Бродского в квартире 28, на втором этаже.
У нее с собой журнал "Штерн", там фотографии и статья И.Бродского.

***

Мария Моисеевна ( мать)
Не кури сынок, тебе нельзя.

Каждый год твоих друзей встречаем,
В доме за столом, своей семьей,
Дни рожденья дружно отмечаем,
Жалко мой сынок, ты не со мной!

Я храню на память от букетов
Лепестки подаренных цветов,
Верю тайно в глупые приметы.
Глупость? Материнская любовь!

***
Фонтанка 22, теперь здесь казначейство,
Раньше здесь был дом культуры 15 го ремонтного управления, именно здесь в заводском клубе, а даже не в суде шел процесс над Бродском, второе слушание, когда и был вынесен скандальный мартовский приговор.
  1964 г, 8 лет до эмиграции, поэта и переводчика И.Бродского судят за тунеядство, по статье, по которой шли проститутки , бродяги, лица ведущие паразитический образ жизни.
Человек сидящий в пол-оборота это Яков Лернер, " мой черный крестный", так называл его поэт, это он написал в Вечерний Ленинград разгромную статью:".. тарабарщина, кладбищенская похоронная тематика.
Ещё одно заявление :
- "Люблю я родину чужую..",
как видите этот пигмей, упорно пробирающейся на Парнас, не так уж безобиден. Такому, как И.Бродский не место в Ленинграде!
  Любой травле есть информационное сопровождение, через три месяца выхода статьи  И.Бродского арестовывают.
Как сказали бы сейчас, человек - не публичный, Яков Михайлович дожил до развала СССР и его догнали видеокамеры:"...в общем так, за меня дали 10 000 рублей, чтобы меня уничтожить.
Рожи своей я показывать сейчас не буду.."
  Бывший  бригадир дружинников оказал следствию услугу , после которой не предполагается подход  прессе. А это, что допрос?
 - Вы понимаете в чем дело?
Это настоящий, в общем, заговор тех, кто ничего русского ненавидит ( имел ввиду Яков - кто все русское ненавидит).
Если есть люди, кто называет Бродского  великим  русским поэтом, то это кощунство самое настоящее.
  Речь Лернера  диссонирует с лёгким стилем,его фильетоном, все потому, что "около литературный трутень" - коллективный памятник. Яркие эпитеты помог подобрать профессиональный журналист Михаил Бернер, статью он подпишет - Медведев.
- Сейчас, с позиции нынешнего дня, я считаю, что тон был взят грубый, резкий в этом фильетоне, но ..а ведь это такова была эпоха, таков был тон писаний.
И.Бродский:
- А Лернер?
- Вы помните его.. (журналист)
 - Ну он молодец, что помнит..(И.Бродский)
Я не знаю, что произошло при встрече его со мной..т.е один раз мы виделись,он меня куда-то вызвал, я с ним разговаривать не стал.. видимо, нашла коса на камень и т.д, и он  там из своего личного энтузиазма, или может его просто из комитета попросили, " большого дома". Да..я , действительно, не знаю, кто там был первой скрипкой..
  Через год после эмиграции Бродского, Яков Лернер будет впервые осужден за мошенничество, повторно в 1984 - афера с квартирами, поддельные ордена, хищение корма у животных гос.цирка.
Лернер умрет за месяц до Бродского и по иронии судьбы будет похоронен в царском селе, где учились Пушкин и Ахматова.

***
Где учились Пушкин и Ахматова,
"Лернеры" находят упокой!
Разве в том эпоха виновата,
Что не дружат люди с головой.

И от Мессалины и Пилата,
Нынче, до космических времён,
Ждёт подонков верная расплата -
Вечный ад, проклятие имён.

Вам решать, кому и сколько вдохов,
Вам судить, кто бездарь, кто поэт?!
..На людей объявлена охота,
Будто бы на бешеных зверей!

Снова лев раскроет пасть зевая
И смахнет кровавую слюну.
Посмотри,страна моя родная,
Вот он нрав шакалов, на виду.

Может быть заразен этот вирус,
Вплоть до размягчения мозгов
" Может правда, починяет примус"
Безобидный оборотень-кот.

***

В ином миру, неоновых огней,
Живу - стою, я древо без корней.

Я не в раю - вкусил запретный плод,
Теперь в роду я - признанный у-род.

И обречЕн ждать вЕсти от роднЫх,
И отсечеЕн истОшный гОрла крик,

Со всех сторон - вода, вода, вода,
Свободный мир пьет кровь, мои года.

И день за три растянут, как в тюрьме.
Закрыт мой дом решеткою в окне.
***
Всего лишь миг - вот Выборг и Нева,
Истошный крик - тюрьма, вокруг стена.

Мой выбор? Нет! Я выслан за предел,
Я рыжим был и многого хотел,
На остров слез, где море через край,
Здесь под плитой тюрьма моя и рай.

***

Иссушен мой  единственный родник,
Под сургучом архив его хранит.

Отец и мать за каменной стеной,
Я разлучен на век с моей страной.

***

ПронзИтельный, тоскУющий, печАльный -
Крик журавлЕй над рОдиной моЕй,
ЗавЕсой и немЫслимой, и тАйной,
Накрыл меня от мОзга до костЕй.

И я куда не дЕрнусь - шИто крЕпко,
Кровит порой та сукровица-нить,
Чешу затылок - вспоминаю репку,
И падаю нутром и телом ниц.

Мимо летнего сада на Васильевский остров..

   Когда-то от финляндского вокзала мимо дома Бродского ходил 47 автобус, мимо летнего сада, почти через весь город, на Васильевский остров, почти самая известная остановка в русской поэзии,
Древние автобусы давно исчезли, но сегодня один из них снова в городе.
- Аннелиза ответьте, когда нибудь он говорил Вам о суде над собой или он старался этой темы вообще не касатся? ( Журналист)
- Когда он попал в психушку, первая ночь..да, он встретится с человеком, с которым он долго болтал,
а потом на следующее утро вот этот человек, который не был на него похож, т.е не поэт, обычный, но не совсем обычный, приятный..
На следующее утро он покончил жизнь самоубийством, он был  в крови. Это он мне рассказал, подумайте, когда мы сидели в ресторане, в Венеции на Новый Год и спокойно ужинали, и вдруг - такие ужасные воспоминания, я думаю, он об этом не со многими разговаривал..(Аннелиза)

***

О том, о сем, поговорил с соседом,
Ушёл шурша пижамой, не спеша..
Быть может я, когда-нибудь  так ..следом,
Уйду за ним, не ведая греха?

Жить вопреки, на зло гнилой системе?
Нет выше цели - сладко есть и пить?
Не выпаду в окно я, в самом деле,
Я вырублю окно в большую жизнь!


   Не вспоминать о суде и психушках, чтобы не выстраивать образ жертвы. Оказавшись на западе Бродский  хочет, чтобы его судили за стихи, а не за лихую биографию, не вспоминать еще потому, что расставание с родителями - боль.
 
***

Зачем вспоминать о психушках,
Когда и за что осужден?
Да. Было. И то не игрушки,
Реальность, не сон мой дурной.

Представлюсь я в образе жертвы -
Судите! Судили не раз!
Мне жалко испорченных нервов,
Судите за лиру сейчас!

Мария Моисеевна и Александр Иванович похоронены вместе на еврейском кладбище.

***
Еврейское кладбище под Санк-Петербургом..

Здесь треугольник в треугольнике,
Равны и в жизни, и судьбе,
Идут с поклонами поклонники,
В домины вечные, к себе..

Кривой забор не ше-велюровый
И может моха зеленей.
Грехи густою шевелюрою
Покрыли лысины камней.

Гнилой забор - запор, надёжнее
Нет от врагов и от друзей.
Они ступая, с осторожностью,
Порой проходят меж камней.

Не часто видят небожители
Своих сынов и дочерей.
Не все, увы, здесь старо-жители,
Есть те, кто многих "молодей".

***

Юристы, торговцы, музыканты, революционеры,


 Звезда Давида.

"Какую биографию делают нашему рыжему" - скажет Ахматова о преследованиях Бродского, так кто же эти биографы, мы впервые показываем эти документы. Это надзорное дело Иосифа Бродского.
 18 02 1964, поэт ещё в " крестах", ждет отправки в ссылку, а Москва поручает Прокуратуре СССР проверить ленинградских силовиков.
Имя, которое звучит впервые - следователь КГБ Петр Волков, отдел по борьбе с идеологическими диверсиями,  именно он составил первую справку на поэта - ".. учитывая антиобщественный характер поведения Бродского, считал бы целесообразным через общественность, по месту жительства, выселить его из Ленинграда, как тунеядца.
А вот и команда данная Лернеру - ".. командиру оперативного отряда днд Лернеру Я.М. - подготовить материал и провести общественный суд над Бродском Иосифом".
Понятно, что тунеядство лишь предлог. Честный ответ за что сослали, КГБ даёт сам - " Бродский стал активно распространять свои стихи среди молодежи, о нем говорят, как о "кумире" подпольной литературы.
В сентябре 1962 Бродский заявил:( данные оперативные)
"..Мне не нужно признание партийных ослов, у меня есть 50-60 друзей, которым нужны мои стихи".
  Бродский вернётся из ссылки 1965 году, из-за вмешательства Шостаковича, Сатра, Чуковского и неожиданных в этом ряду  Прокуратуры и Верховного Суда, срок сократят - "..в отношении Бродского Иосифа Александровича изменить и снизить срок ему срок высылки до 1 года. Зам. Генерального Прокурора СССР "
  Эта история ни о тех, кто ловил, о том, кого не поймали. Десидентом Бродский не был, просто он жил в Ленинграде, где как будто не существовало советской власти и конечно мир поэта, это не комитетские сводки. В том мире, в котором на самом деле жил поэт, куда важнее суда и приговора - разрыв с любимой девушкой Марией Басмановой, М.Б. а не Г.Б. владеет сознанием.
    В реальном мире все иначе, Бродского высылают уже не из Ленинграда, из страны. Кто именно принял на Лубянке это решение и закрыл дело Бродского?
Этого человека зовут - Филипп Денисыч Попков( начальник 5 го управления КГБ СССР 1969-1983), вот сейчас, в наши дни, он первые говорит на эту тему:".. когда встал вопрос,
о том, что ему бы надо бы уехать, я не возражал против этого. Если обращаться к Бродскому просто так, как я его помню, кроме всего прочего,какой он там был, какой он там есть - он просто дрянь был и все, потому что он вел себя так, как ему надо  было  и хотел себя именно так вести. А это не интересный человек, не интересный и кстати говоря,  если вспомнить, этак,  когда он уехал, он  те остался  бывши вычеркнутый совершенно..
- Но как вычеркнут, был лауреат Нобелевской премии, преподавание.( Журналист)
- Ну так, это его.. вытягивали там уже, пытались из него что то делать, а он то что - ничего..
И он когда умер в Италии, его даже не все знали где его похоронили. И я, между прочем, большого поэта и большого таланта в нем никогда не видел, даже когда он уехал. Если бы у него был талант, он бы закрепился и нет..никто бы его не скинул с этого. А сейчас я к этому не возвращаюсь - выгнали и выгнали..

***

Над Невою эхо - "выгнали и выгнали.."
Хорошо, что дУшу не смогли, не выняли..

Что там интересного: хватки нет бульдожьей,
Замухришка так себе, не ума, не рожи.
Если был талантливый - грыз бы землю рьяно,
По деревьям лазил бы, словно обезьяна..

От уколов к выстрелам путь у нас короткий,
Оболгать и высмеять, заклеймить наколкой..
Ну не смог не выстоял, не тюрьма.. не сроки..
Испугался выстрела, выпал  из двуколки.

Выгнали и выгнали, заломали руки,
Если б душу выняли, то всего то руки..

10.05.1972 Бродскому позвонят из авира и "предложат" уехать навсегда. Через месяц - Бродский застрянет в Австрии, в Вене, между Союзом и Штатами, эмигранткий хаб, где шло распределение, кто полетит в Израиль, кто на этой нейтральной территории будет дожидаться американской визы. Бродского не пускают в США,( Карл и Эллендея Профферы).
в американское консульство поступила информация, что Бродский пытался заключить фиктивный брак с американкой, а это преступление. И тут в Вене появляется молодой поэт Строуб Тэлботт(  первый зам госсекретаря США (1994-2001):
- Почему я к нему поехал, потому что это был Бродский..
Пока он 26 летний кор журнала Тайм, он придумал, как надавить на дипломатов.
" У меня были друзья в американском дипломатическом корпусе, с которыми я общался, поскольку они проявляли интерес к России.
Появились журналисты известных издательств, они знали, что уехал Бродский. Они пошли в посольство, снимали все и дипломаты вдруг поняли, что они имеют дело не с нормальным случаем.
   Бродский уже человек без страны, советского гражданства лишили, за что он заплатил 500 долларов и вся надежда на Проффера и Телборта.
Телборт: Я сказал им Бродскому надо помочь, он украсит американскую культуру, США должны оказать ему любую возможную помощь.
9 07 1972 Бродский оказывается в Америке, но не в Нью-Йорке, или Вашингтоне,как можно было подумать, а в Мечигане, до столицы км 800, за то под боком промышленный Детройт, вовсю штампует автомобили знаменитый конвейер Форда, не самое лирическое место для поэта. " Если б здесь не делали детей, то пастор бы крестил автомобили" - Бродский. Сам поэт селится в сорока минутах езды отсюда, в университетском городке  Ann Arbor( Аннербо)

Единственная запись -стихи читает Бродский (30-35 лет) сухим, сиплым голосом,  пьет воду, маленькими, торопливыми, отрывочными глотками из стакана.
..Мать говорит Христу:
- Ты мой сын или мой
Бог? Ты прибит к кресту.
Как я пойду домой?

Как ступлю на порог,
не поняв, не решив:
ты мой сын или Бог?
То есть, мертв или жив?

Он говорит в ответ:
- Мертвый или живой,
разницы, жено, нет.
Сын или Бог, я твой.

Marlborough (Мальборо стрит), та самая тихая одноэтажная Америка о которой его строчки -"..здесь снится  во мне женщина в трико,
А собственный ваш адрес на конверте.
Здесь утром видят скисшим молоко,
Молочник узнает о вашей смерти..

Здесь первый американский адрес Бродского,
В 1972 он арендует дом, после питерских полутора комнат, наверное, можно сказать - хоромы. Но он снимает его не только для себя, той зимой Бродский почти уверен - ему удастся быстро вывезти сюда родителей.
    Возвращаясь вечером в свой пустой дом пытаясь, что-то сочинить, иногда - да, чаще - нет.
Какие локтопы были тогда у среднего класса - две машинки с русским и английским шрифтом.
Трудности перевода главная проблема поэта, гениальные русские строчки по английски пока не зазвучат, да и самому нужно перевестись из советского в американский режим. Тоже новость - нужно заводить счёт в банке (Joseph Brodsky $500,00 plus air co..), средний гонорар 500 долларов за вечер, а Америка уже ушла из кеша.
   Догнать и перегнать Америку в Ann Arbor можно только за рулем, " до ближайшего ресторана хоть три года скачи, не до скачаешь" и здание на права.
На машине о, по воспоминаниям друзей, он именно, что скачет, нарушает правила, выезжает на встречу.
Жизнь, которой он здесь учится заново, не представила без Карла и Эллендей(друзей и основателей  издательства Аrdis Publis..rs, пока они единственные близкие люди на этом континенте.
Эллендей - "он хотел славы, мы не думаем, что пустой человек, карьерист и мы помогли ему.."
Для Профферов издательство( Ardis - означает рай), это американское Переделкино, где издают авторов, которых не печатают на родине.
Улетая по израильской визе Бродский верил, что попадет в Америку, ведь Карл Проффер обещал ему. меня на кафедре мичиганского университета.
Первый год расчитывал раскачаться, подучить язык и поэтому для него было полной неожиданностью, что к студентам ему придется выйти уже в сентябре.
Бродский преподает на кафедре славянских языков и литературы, утром - 18 век, после обеда - 20-й.
Его первый контракт - годовой оклад 12 тысяч долларов, вот после пары его встречает друг Михаил Барышников, его приезд для Ann Arbor, все равно, что прилет инопланетян, он уже почти супер звезда.
    В год, когда Бродский приехал в Америку, ещё на слуху был фильм " русские идут" - русские подлотки у берегов США, а своем кабинете поэт повесил листок "Russians are here"(русские дошли).
-( Герберт Игл, профессор кафедры славистики Мичиганского Университета) Как вы видите у Иосифа было хорошеее чувство юмора, он понимал, что во времена холодной войны, американцы, так сказать, побаивались русских.
   " Здравствуйте мальчики и девочки.." так ещё с ними никто не здороволся. Новый преподаватель похож на ворона и говорит на английском на вороньем наречии, может закурить на лекции, рассказать анекдот или вдруг разозлиться, если кто-нибудь из студентов, изучающих русскую поэзию не читал, например Бхагавадгиту.
"Студенты чувствовали, что он нервничает из-за своего английского, а он задавал вопросы и выглядел таким устрашающим и вселял страх своим выражением лица и жестами, так что люди как-то терялись. Он не был мягким преподавателем, не был святой простатой, он причинял нам жуткие страдания.." - Свен Биркертс, студент Мичиганского в 1968- 1973) из первых студентов Бродского, с того самого курса, вспоминая который, через много лет поэт скажет - " тогда в воздухе было значительно больше марихуаны.
Сегодня в аудитории - студенты разных лет из всех Американских университетов, где он преподавал:" ..он был слишком яркий, чтобы скрывать свои чувства, однажды на занятии он прочел по памяти Ейтца и в конце расчувствовался, не мог закончить, он замолчал, в глазах у него были слезы, извинился и сказал: ".. простите, я стал сентиментальным, но наверное, так даже лучше, вас теперь такие стих не будут больше смущать.."  - Лиам Маккарти, студент колледжа Амхерст Маунт-Холиок(1990-1995).
У него было кое что, что не было у американцев, он воспринимал жизнь трагически и это накладывало отпечаток на все, что бы он ни делал, он преподавал так..
Виджей Сешадри, студент Колумбийского университета (1972-1977) - ".. на лекциях других преподавателей такого не случалось.."
Свен Биркертс -".. лично я, всегда думаю о Бродском, как о человеке восхитительно некорректном.
Мы  как-то не виделись несколько лет  и столкнулись на литературном мероприятии, он увидел меня и пошел навстречу, и представьте, не сказав ни слова, запускает руку ко мне в карман, достает сигарету, отламывает фильтр и идёт дальше.. С одной стороны, вроде бы невежливо, с другой - я подумал, может быть, он мне доверяет. И ещё, однажды мы сидели в такси, было поздно, мы немного выпили и вдруг он сказал:" знаешь, я оглядываюсь на свою и понимаю, что теперь могу падать только в низ, все, что мне осталось - утраты, мои родители умрут..", понимаете - такое трагическое ощущение жизни, хотя впереди его много что ожидало.."
   " Дорогая мама, это письмо официально подтверждает, что я приглашаю  тебя приехать ко мне сюда, в США, следующей весной, и хотел бы, чтобы ты приехала на месяц, т.е на четыре недели где нибудь в марте, я плачу твои дорожные расходы, а также твои дорожные расходы, во время твоего пребывания здесь в США, разумеется ты будешь жить со мной в Ann Arbor, Мечиган. Это письмо является частью официального приглашения или вызовом,требуемого ОВиРом. 1972 г, сын пишет маме, дальше закручивается история, в которую, если не подлинные документы, невозможно поверить.
25 окт 1974г, Бродский сенатору Кеннеди :".. семь раз пытался пригласить родителей - безуспешно,
Сенатор Кеннеди - Бродскому: ".. контактировал с послом Добрыниным в Вашингтоне, надеюсь помочь.
Вице-консул СССР А. Мальцев - Бродскому: письмо оформлено не верно, за исправления 9 долларов.
Бродскому пытается помочь Госс секретарь США Генрих Киссинджер. Бродский в советское посольство: "..совершил ошибку, заверил письмо у Киссинджера, а нужно у местного нотариуса.
June 15, 1979, конгресс США-Брежневу, коллективное письмо: ".. надеемся на ваше понимание.."
1983 г, приглашение родителям идёт уже 11 лет, в марте( March 21, 1983) Бродский получит письмо от американского консула в Ленинграде:".. дорогой Джозеф, потрясение и грусть, все что я чувствую, узнав вчера о смерти вашей матери, она была доброй, мужественной женщиной и всегда старалась сделать в сложной ситуации все что возможное, хотя мы мало, что смогли сделать для нее.."

Иосиф Бродский в память о маме.
v-pamyat-o-mame.amp
( Не отображается скопированная интернет ссылка на этот текст, прощу прощения)
17 июня 1905 года в Двинске родилась Мария Моисеевна Вольперт, которая спустя 35 лет стала матерью Нобелевского лауреата и гениального поэта Иосифа Бродского
Родители Иосифа Бродского – Мария Вольперт и Александр Бродский – были замечательными и незаурядными людьми, и они достойны того, чтобы о них помнили. Нужно, чтобы ныне живущие в Даугавпилсе знали и гордились тем, что наш город всегда был щедрым на незаурядных людей, что предки великого поэта были родом из Двинска.

«Они (родители – от ред.) почти не рассказывали мне о детстве, о своих семьях, о родителях или дедах, – спустя годы, когда родителей уже не было в живых, писал Иосиф Бродский в автобиографической книге «Полторы комнаты». – Знаю только, что один из моих дедов (по материнской линии) был торговым агентом компании «Зингер» в прибалтийских провинциях империи (Латвии, Литве, Польше) и что другой (с отцовской стороны) владел типографией в Петербурге. Эта неразговорчивость, не связанная со склерозом, была вызвана необходимостью скрывать классовое происхождение в ту суровую эпоху, дабы уцелеть…

Мне почти ничего не известно о том, как они встретились, о том, что предшествовало их свадьбе; я даже не знаю, в каком году они поженились».

Возможно, из-за этой осторожности Бродским счастливо удалось избежать репрессий, но на их сыне, Иосифе, судьба отыгралась с лихвой.

Мария Вольперт

Мария была одной из пятерых детей двинчан Моисея и Фани Вольперт. В свое время латвийский журнал «Открытый город» от одной из родных теток Иосифа Бродского получил уникальный фотопортрет семьи Вольперт, сделанный в Двинске в 1911 году.

Когда Марии было 14 лет, семья была вынуждена бежать из Двинска от наступавших на город немцев. Вольперт полгода скитались по Украине, пока, наконец, не перебрались и не осели в Санкт-Петербурге. Там Мария Моисеевна и вышла замуж за сына владельца типографии, военного фотокорреспондента Александра Бродского.

«Она была определенно очень привлекательна североевропейским, я бы сказал, прибалтийским обликом, – вспоминал свою маму поэт. – По русским меркам она не казалась маленькой – рост метр шестьдесят; белолица, полновата. У нее были светлые волосы цвета речной воды, которые всю жизнь она коротко стригла, и серые глаза. Ей особенно нравилось, что я унаследовал ее прямой, почти римский нос, а не загнутый величественный отцовский клюв, который она находила совершенно обворожительным».

Мамино образование

В еврейских семьях всегда ценили образование и стремились дать его детям, даже девочкам. Мария Моисеевна владела немецким, русским, французским языками и, конечно, идишем. Бродский рассказывал, как однажды застал мать, читающую книгу на французском языке: «…она, не моргнув глазом, оставляла без внимания случайную французскую фразу, расслышанную на улице или оброненную кем-нибудь из моих друзей, хотя однажды я застал ее за чтением французского издания моих сочинений».

Будучи уже замужем, Мария Моисеевна приходила с работы с сеткой, в которой мирно уживались картошка, капуста и …библиотечная книга, обязательно обернутая в газету, чтобы не испачкалась. Она научила читать сына, когда ему было всего 4 года. Когда Иосифу исполнилось 16 лет и он работал на заводе, именно мама посоветовала ему записаться в библиотеку. Первой книгой, которую он взял по ее совету, была «Гулистан» – «Сад роз» – поэта Саади. Марии Моисеевне очень нравилась персидская поэзия.

Мамина карьера

«…у нее не возникало проблем с устройством на работу, – рассказывал Бродский. – Зато она и работала всю сознательную жизнь. По-видимому, не сумев замаскировать свое мелкобуржуазное происхождение, она вынуждена была отказаться от всякой надежды на высшее образование и прослужить всю жизнь в различных конторах секретарем или бухгалтером. Война принесла перемены: она стала переводчиком в лагере для немецких военнопленных, получив звание младшего лейтенанта в войсках МВД. После капитуляции Германии ей было предложено повышение и карьера в системе этого министерства. Не сгорая от желания вступить в партию, она отказалась и вернулась к сметам и счетам. «Не хочу приветствовать мужа первой, – сказала она начальству, – и превращать гардероб в арсенал».

В семье Бродских

Александр Иванович и мамины сестры часто звали Марию Моисеевну уменьшительными именами «Маруся, Маня, Манечка». Сам Иосиф для мамы изобрел ласковое обращение «Мася» и «Киса». С годами последние два получили большее хождение, и даже отец так стал обращаться к ней. Мария Моисеевна сердито восклицала: «Не смейте называть меня так!.. И вообще, перестаньте пользоваться вашими кошачьими словами. Иначе останетесь с кошачьими мозгами!».

В доме Бродских всегда была идеальная чистота, «посуда, утварь, одежда, белье всегда блестели чистотой, были отутюжены, заплатаны, накрахмалены. Скатерть – всегда безупречна и хрустела, на абажуре над ней – ни пылинки».

В квартире, где жила семья, был паркетный пол, и Мария Моисеевна не разрешала, чтобы домашние разгуливали в носках (была у Иосифа такая привычка). Мама требовала, чтобы все ходили в ботинках или тапочках. «Это дурная примета, – утверждала она. – К смерти в доме».

Из воспоминаний Иосифа Бродского: «Поразительно, что они никогда не скучали. Уставали – да, но не скучали. Большую часть домашнего времени они проводили на ногах: готовя, стирая, крутясь по квартире между коммунальной кухней и нашими полутора комнатами, возясь с какой-нибудь мелочью по хозяйству. Застать сидящими их, конечно, можно было во время еды, но чаще всего я помню мать на стуле, склонившуюся над зингеровской швейной машинкой с комбинированным ножным приводом, штопающую наши тряпки, изнанкой пришивающую обтрепанные воротнички на рубашках, производящую починку или перелицовку старых пальто».

«Маси больше нет»

Десять долгих лет Мария Моисеевна и Александр Иванович обивали пороги госучреждений, чтобы получить разрешение на выезд в Америку для встречи с единственным сыном. Они не собирались эмигрировать, слишком стары они были для таких перемен. Но в ответ слышали только одно: «Не целесообразно».

«Сынок, – повторяла мать по телефону, – единственное, чего я хочу от жизни, – снова увидеть тебя». И сразу: «Что ты делал пять минут назад, перед тем как позвонил?» – «Ничего, мыл посуду». – «А, очень хорошо, очень правильно: мыть посуду – это иногда полезно для здоровья».

Мария Моисеевна ушла из жизни в 1983 году, так и не увидевшись с сыном перед смертью. Александр Бродский пережил жену всего на 13 месяцев. Для поэта было очень больно, что его не было рядом, когда самые любимые его люди уходили из жизни. Смерть родителей для Иосифа Бродского означала одно: в Россию он никогда не вернется.

Спустя десятилетие, в 1995 году, страна разлучившая семью, попыталась вернуть Бродского на родину, присвоив ему звание Почетного гражданина Санкт-Петербурга, но, как писал сам поэт, «Нельзя войти в одну реку дважды, даже если это Нева».

Комментировать 1
 
© SIA Gorod.lv 2004 — 2019

***

Так.. все течет и все меняется,
Вода сегодня холодна,
Сегодня многое не нравится,
И завтра нравлюсь всем не я..

И как там те.. не входят дважды
В одну и ту же воду дня,
Вот здесь - обычный быт бумажный
И это все не для меня.

Мои мир прошитый красной нитью,
Как узелковое письмо,
Узлы и шрамы мои мысли,
Так побеждал всегда я зло?

Я с ним реально не боролся,
Он сам себе, я сам себе,
Для всех, я знаю, в небе солнце
И травы утром в серебре.

Я дессидентом не был - знайте,
С трибун не обличал, речей
Не строил, растопырив пальцы,
Я просто жил и был ничей..

Стихи писал я - так и мыслил,
И не придумал ничего,
И что в итоге позже вышло,
Коснулось всех и одного..

***

Я провалился в этот мир,
В котором властвуют стихи,
Но был соблазн - вороний сыр
И песни, что поют глухим.

И вот мой ворон знаменит,

(" Он претендует на гранит -
Гоним был раньше и избит..)

И далеко разносит - "кар".

Он может стал космополит -
 Сказал бы так антисемит.

Всемирный разожжет пожар..)

  И вот мой ворон знаменит,
  И далеко разносит " кар".
  Он, может, стал космополит
  Всемирный разожжет пожар?!

Свысока
Как можно высоко взлететь..
Как одиноко на верху..
Внизу Земля, надёжность, твердь,
А это мне и одному..

Тепло щадящего огня
Не жжет, не опалит лица,
Там солнце золотого дня,
А здесь огнем горят сердца.

***

Полюбите то, что люблю я..

Однажды студенты спросили его - ".. Иосиф, зачем вы преподаете, ведь можете уже делать этого ради денег?
Бродский ответил -" ..просто хочу, чтобы вы полюбили то, что люблю я.."
Однажды Бродский сказал декану -".. ты знаешь, я наверное, никогда не уеду из саус с хедри, где ещё можно, гуляя босиком по дому занизить ногу, как в нашей ленинградской квартире на Пестеля.."

Из России с любовью..
Когда умерла мама, Бродский обращатся ко все знакомым политикам - ".. сделать что угодно, чтобы к нему выпустили отца.."
И вот в январе 1984 г отец получает вызов из Израиля - израильская виза - Вена или Рим - потом американская виза и наконец они увидятся спустя 12 лет, это должно было произойти в мае.
29 04 1984, Александр Иванович Бродский умер в Ленинграде от сердечно приступа.

Гений.

   Полночь в Нью-Йорке почти в идеале, место действия одна квартира на  монтен стрит, на пятидесятилетие Бродского съехались и слетелись друзья - видные и знаменитые, поэты, писатели, издатели, деятели искусства и науки, политики и  дипломаты.
Кто говорит, в записи трудно расслышать фамилии и имена. "..Я встречал в своей жизни двух гениев: один это Бродский, второй это Сахаров."
Бродский - ".. Сахаров не был гением, он был святым.."
Девяностый год, о гениальности поэта говорят вслух не только на дне рождения..
Это Алекс Либерман и Татьяна Яковлева - Либерман, люди открывшие Бродскому Нью-йорк. Татьяна, та самая безответная любовь Маяковского, это ей - "..
Иди сюда, иди на перекресток мои больших и неуклюжих рук.."
".. когда мы провели первый вечер здесь с Иосифом, Алекс сказал: какое счастье, я первый раз в жизни встретил гения. Он этого никогда не говорил ни про кого. Никогда." Алекс скульптор и редакционный редактор
В Нью-Йорке Бродский примет участие в первом в своей жизни митинге в поддержку польского движения 'Солидарность". Второй политический жест - протест против ввода советских войск а Афганистан: ".. когда войска вошли в Афганистан, я не ожидал от себя такой реакции, я никогда в своей жизни не испытывал безграничного, безмерного стыда-
Скорость пули
при низкой температуре
Сильно зависит от свойств мишени..

44 Morton St( на 5 ой авеню)

От дома до Гудзона
Всего - рукой подать,
Люблю я всесезонно
Вдоль кораблей гулять.
Не гавань Ленинграда,
Но всё ж - кругом вода,
Высокая награда
И память на года.
Нева за океаном
И остров далеко,
И я плыву чуть пьяный,
На палубе в трико.

Тупик, нет остановок,
Запрет на разворот,
Стреляют из винтовок
И путь один - вперёд!

Железная граница
И канцлера рука,
Летают только птицы
Туда-сюда пока..




Сан-Микеле венецианский остров мертвых, когда то здесь был монастырь, потом тюрьма. Каким ещё может быть кладбище в городе, где после смерти становишься продолжением воды.
Венеция, самое дорогое кладбище, говорит Иван Карамазов у Достоевского, за долго до того, как этот город станет символом смерти в романе Томаса Мана и фильме..Лукино Висконти. Со смертью все
 не кончается.
".. Цель визита деловая или увеселительная", однажды спросит таможенник Бродского, приехавшего проститься с другом. "А как вы назовёте похороны?" - сказал поэт и шагнул через границу.
Иосиф Бродский
24.V.1940 - 28.I.1996
JOSEPH BRODSKY


Продолжение ждите..

Мои стихи-600слов,(кроме одного посвященные И.Бродскому,событиям его жизни.


(.