Богема

«Маленькие люди торопятся за большими»,
и у амбиций всё ширится площадь.
Понравилось слово «богема»? Напиши картины
или катренов стопку — ещё проще!

«Сцены из жизни»* и грани экраном смыты,
Сесара Гранья** ещё раз сбивают, теперь уже с толку.
Чаша Грааля? Легенда? Творческая элита?
Литры и граммы веществ вдохновляют тусовку!

Истэблишмент застолбился буржуазным индивидуализмом.
Мысли кормит блеск, нищета, да кофе.
Умер Мюрже от такой пищи, приправленной дуализмом.
Изящен богемы удел — Голгофа!

Маяковский, Монро, Высоцкий, Уайнхаус
наверняка встретились, на четверых мутят.
Утром уже без повода пьяны, «Пена дней»*** расплескалась —
капли прилипли клея прочнее к кому-то.

По сути, чем не наглядный пример — мы с вами?
Да, мы, дамы и господа, пришедшие сюда со стихами.
Мы все богема? Бумага горит словами,
и голос из губ закрытых всё громче и не стихает.

Всё, что сложно, стратегически бесполезно!
Бездна — между прошлым и тем, где мы, — дальше.
Что со сцены звучит, не сравнимо со строфой из подъезда:
Честность — фаршем.

Даже если сейчас несогласные зашвыряют меня камнями,
с синяками, на ярмарке, как завещал Теккерей Уильям,
буду толкать со сцены леммы моей теоремы: «Богема в яме!
и в ней мы с вами, сидим, решаем:

каждый в своей персональной или
мы вырастим общие крылья»

*«Сцены из жизни богемы» — роман Анри Мюрже о нам подобным
**Сесар Гранья — автор «Богемы против Буржуазии», описал протест творческой интеллигенции на переломе погиб в автокатастрофе, то есть сбит дважды. По факту и с толку — когда видит, как мельчает класс
***«Пена дней» — роман о богеме Бориса Виано