***

Был когда-то я влюблён,
Словно птица окрылён.
В жизнь мою ворвалось счастье
С именем красивым, Настя

Восемнадцать было мне.
Юность... Грезы в каждом дне...
Поступил учиться я
На писателя, друзья.

Год две тысячи седьмой
Мчался по земле родной
Коль не ошибаюсь я,
Первый день был сентября.

В универ пришедши рано,
И прослушав речь декана,
Ноги юные подняв,
Я бежал домой, стремглав.

Но на лестнице споткнулся,
( Чуть совсем не навернулся):
Устоял из-за девчонки,
Что стояла там, в сторонке.

Поддержав меня, сказала:
« Вот уж этого не ждала:
Чтобы парни прямо в руки???
Да... Сегодня день без скуки».

« Вот, спасибо! Это-счастье!
Как зовут?»- спросил я « Настя.
А тебя?» « Я Ростислав»
« Не носись же впредь стремглав»

« Музой ты не хочешь быть?
Буду век тебя любить,
Посвящу тебе роман»
« О, да ты, я вижу, пьян»

« Я не пьян, но, всё ж, любовь
Будоражит мою кровь.
Как писателем я стану,
Много посвящу романов»

« Ты романтик? Ну, прекрасно:
Всё теперь мне стало ясно.
О любви давно мечтаю,
Много лирики читаю»

Может, встретимся?» « Возможно,
Полюбить мне будет сложно,
Но уж, Если полюблю,
То вовек не разлюблю.

Мы пошли гулять по парку.
Солнца диск светился ярко.
Настя много говорила,
Про меня же не забыла.

Всё вопросы задавала,
Обо мне все узнавала:
Как я жил и чем я жил,
Как я грезил и любил.

Прогуляли дня мы треть.
Небо начало темнеть.
Целовались во дворах,
И в подъездах, и в домах.

Попрощавшись очень поздно,
Расставались крайне слёзно:
Новый день подарит встречу,
Но от этого не легче.

Все подруги девы Насти
Позавидовали счастью,
Но нашлась одна из них,
Зависть чья сильней других.

Если молвить справедливо,
Девушка была красивой:
Топ-модель с карьерой длинной,
А звалась она Альбиной.

Зла, коварна и хитра,
Прям снаружи до нутра.
Как боярыня богата,
А жила на деньги брата.

Не любила никого,
Даже брата своего.
А, меня узрев, влюбилась,
Хоть досель любовь ей снилась.

После пары подошла
И спросила: « Как дела?
Ждёшь ты Настю? И напрасно.
Посмотри: ведь я прекрасна.

Я ль не лепа для тебя?
Ведь блюду давно себя:
Посмотри на кожу. « Шелк»
Скажут все, кто знает толк.

Посмотри на эти груди:
Ведь не стыдно выйти в люди.
А, посмотришь на глаза-
Потеряешь тормоза».

« Я люблю одну лишь Настю,
И не смей мешать ты счастью:
Я могу и рассказать.
Как ты можешь приставать???»

Так спросил я, возмутившись,
И в любви лишь утвердившись.
« Как ты смеешь? Что ли, Настя
Обуяла сильной страстью?

Погуляем раз другой-
И навек ты станешь мой»
Так Альбина мне сказала,
И, с улыбкой, продолжала:

« Кто Богиня страсти? Я!
Так, давай же, без вранья:
Я тебе чуток хоть нравлюсь?
Если нет- то я исправлюсь»

« Я, Альбина, уж сказал,
Что мечтаю и мечтал,
Ни о ком другом, как Насте.
Рядом с ней я вижу счастье»

Так сказал я, отойдя,
И Альбину не судя:
Ну, влюбилась. Ну, бывает.
Пусть пока не понимает

Что любить чужого- бред:
Всё равно ответит : « Нет!»
« Сам ты выбрал этот путь,
И теперь уж не свернуть.

Отомщу я страшно дерзко:
Скоро жить вам станет мерзко»
Так сказала мне Альбина,
Обозвав при том : « Скотина!»

Мчались месяцы и дни,
Словно буйные они.
В конце мая моя Настя,
Мне сказала : « Будет счастье:

Будешь скоро ты отцом.
В жизни будет перелом:
Дочку я тебе рожу
В сентябре. О том тужу

Как карьера и учёба?
Я люблю тебя до гроба,
Я хочу родить детей,
И семью хочу скорей.

Но одно лишь « напрягает":
« Догоню» ли всех? Кто знает.
« Академ» брать не хочу:
В срок диплом я получу.

Буду музыку писать,
Ты- стихи к ней сочинять.
Пусть тогда узнает : « Твиттер»,
Что я стала композитор.

Лучшая студентка я.
Факультет- моя семья.
А Навидский мне сказал:
«Я таланта не видал

Что сильней, чем это чудо:
Пишешь музыку не худо.
На рояле ты играешь
Классно так. Ты понимаешь?

Станешь славный музыкант,
( Хоть, пока что, дебютант).
Будешь музыку писать,
После- « звёздам» продавать»»

Очень скоро поженились,
И мечты осуществились:
Стал я- муж, она-жена.
Влюблены ( Одна волна)

А Альбина не дремала:
Планы мести в жизнь внедряла.
Она к брату подошла,
В нём союзника нашла.

Был Тимурка адвокат,
Шагу не ступал назад:
Не любил тех, кто мешал,
Если что-то начинал.

А сестру свою любил,
Для неё помощник был.
Много он людей извёл,
Кучу денег он обрёл.

И не раз он защитил
Даже тех, кто беден был:
Быть рабами обещали,
И во многом помогали.

Этот « Чёрный адвокат»
В Южноморске- первый гад:
Тех, кого он не любил,
Очень страшно погубил.

Был бандитским королём,
Пёкся о добре своём.
А мечтал найти он клад,
Что зарыт сто лет назад.

То ли Бога провидение,
То ли, просто, совпадение:
Был тот клад семьи моей,
И зарыт в земле. На ней

Особняк стоял большой.
Не ровнялся красотой
Никакой другой с ним дом,
Ни теперь и ни в былом.

В вечер тот собрал людей
Наш Тимурушка-злодей.
И он так сказал : « Братва,
Я надеюсь, на раз-два

Сможем мы помочь Альбине,
А уж пареньку-скотине
Жить спокойно не дадим:
Меч возмездия над ним.

Также отыщу я клад.
Буду как султан богат.
Вам, конечно, часть отдам.
Вы не бойтесь: не предам».

Старый добрый дядя вор,
Что пришел в Тимуркин двор,
Покуривши « Беломора»,
Так сказал : « Найдем их скоро

Карту лично я сворую.
Часть поделим. Остальную
Предлагаю я отдать
Пацану. И бед не знать».

« Эй, ты чё, совсем ку-ку?
Часть сокровищ дать врагу?!»
Зашумела вся братва,
Слыша старика слова.

«Да, послушайте, ребяты:
Будем мы и так богаты.
Фарт не любит борзоты:
Будут лишь одни мечты.

Предлагаю пополам
Поделить ему и нам.
Я от риска не бегу,
Но, однако, не могу

Фарт я на рулетку ставить
( Вдруг удача нас оставит?)
Насчет мести я скажу,
Что тебя, Тимур, сужу.

Ты сестрёнку баловал,
Всё ей делать разрешал.
И теперь, как вишь, она
В мужа жутко влюблена.

Муж совсем тот не её.
У него своё житьё:
Любит он свою жену
Добровольно, не в плену».

Так сказав, старейший вор
Не спеша, покинул двор.
Голоса вмиг поутихли,
Все бандиты вдруг затихли.

Вспомнил кое-кто любовь
Свою первую. И вновь
Пробежала в теле дрожь,
Будто в сердце острый нож.

Вспомнили, как на дорогу
Криминала понемногу
Выходили все, клянясь,
Что на время лезут в грязь.

Как под знамя Робин Гуда,
Веруя в любовь и чудо,
Лишь богатых все клялись
Грабить. Позже начались

И убийства-грабежи:
Стали все точить ножи
И на тех, кто был хоть беден,
Но для криминала вреден.

Как клялись те « завязать»:
Наркоту впредь не « толкать».
Обещали честно жить,
И про криминал забыть.

Кто-то тут же позвонил
Той, безумно что любил,
И сказал : « Прости, родная:
Станет жизнь моя другая».

И бандиты разошлись,
По домам все разбрелись.
Знаю: большинство из них
Уж не грабило чужих.

Стали честными людьми
После этого они:
И учёба, и работа,
И легальные заботы.

Но ушли не все, а часть,
( Те, кем надоело красть),
Кто припомнил все законы,
И имел на то резоны.

Тем остались те злодеи,
Что страшнее Бармалея,
Коих не переучить,
Как им по закону жить.

Оставался там полковник,
Что в душе был уголовник:
Следователь Маркин Петя
Мог « отмазать» всех на свете.

Был ещё один герой,
Из учёных что изгой.
Звался Ромка он Ромашкин,
Был грехом обуян тяжким:

Был ученый-археолог,
( Не какой-то антрополог).
На продаже артефактов
Без любых законных актов

Он попался, и теперь
Навсегда закрыта дверь
В исторической науке.
Можно ль выжить в этой муке?

Группу он свою собрал,
Сотни мест он раскопал.
Раскопал их нелегально
( Это грустно и печально).

Третий гад- Артур Бердиев,
Кандидат психиатрии.
Много он сгноил людей
В психбольнице. А идей

Уйма у него была
Как поправить все дела.
Стариков он обирал:
Их квартиры отбирал.

А, верней, не он, а фирма,
Как агентство была ширма.
Там квартиры « продавали».
А, на деле- отбирали.

На свободе лишь Бердиев,
Гений во психиатрии.
Боссов фирмы ждал итог:
Был у них немалый срок.

Криминальных три орла,
Клятвы выдавши слова,
Вставши под Тимура власть,
( Велика к богатству страсть),

Обещали отомстить:
Жизнь испортив, нас сгубить.
И сокровища найти,
Их Тимуру принести.

Жили в душу мы душа
( ведь супруга хороша):
Я любил, она любила,
Чувство вовсе не « уплыло».

Был июльский жаркий день,
И цвела в саду сирень,
А супружница моя
По делам ушла, друзья.

Тут пришла ко мне Альбина,
И, без всякой без причины,
Начала вдруг извиняться,
В прегрешениях повиняться.

Мол : « Прости: не знала я,
Что ты любишь без вранья.
Уж теперь не помешаю
Настю я любить до краю.

Стала я счастливой вновь,
И нашла свою любовь.
А с тобой- блажь оказалась:
Зря когда-то признавалась.

Давай, выпьем за покой,
Чтоб не ссориться с тобой.
Принесла для нас вино.
На столе стоит оно».

Сделал я глоток иль два.
Закружилась голова
Кухня вдруг совсем « поплыла»,
Потерял совсем я силы.

В обморок в тот миг упал,
Хотя раньше выпивал:
Знал отлично организм.
Тут же- словно мистицизм.

Разбудила меня Настя,
Закричав: « Пропало счастье!
Побывали тут чужие.
Может, вещи дорогие

«Увели» они у нас?
Посмотри ты сей же час».
Долго проверять пришлось:
Карты клада не нашлось.

Долго думал: « Как же так?
Ведь порядок- не бардак».
Понял к вечеру одно:
Не случайное оно

Появление Альбины,
Словно писанной картины.
Лишь она могла украсть:
У неё к богатству страсть.

Позвонил я в УВД,
Мол: « Украли и т.д.»
В тот же вечер был допрос:
Я ответ о карте нёс.

Кабы Маркин допросил,
То бы, точно, погубил.
Но товарищ генерал
В УВД том захворал.

Пётр Маркин заменял
Генерала, что хворал.
Лишь по этой по причине
Я здоров и жив поныне.

Провели на экспертизу,
Проверяли: нет ли шиза.
Должен был там быть Бердиев,
Доктор Зло психиатрии.

Не поминках оный был
Той супруги, что любил:
Умерла она на днях,
Хоть была и не в летах.

Доктора постановили,
Что мой разум в изобилии.
В УВД открыли « дело,
И искали карту смело.

И Ромашкин, и Бердиев,
Кандидат психиатрии,
И полковник Маркин сам,
И сообщники их там,

И Тимурка наш с Альбиной
Дождались, как я покину
На неделечку-другую
Свою дачу дорогую,

И пришли искать мой клад,
Вмиг отрезав путь назад.
Свои первые потери
Понесли с закатом « звери».

Маркин с братией « накатили»,
Тут вошел в мой дом Бердиев,
И сказал : « Да, как так можно?!
Будете болеть безбожно...»

Не дав фразу досказать,
Пистолет решил достать:
Маркин Петя был на взводе,
Был он злобным по природе.

Грянул выстрел- нет Артура,
А убила пуля-дура.
А на утро был аврал:
Сам Тимурка захворал.

Был укушен он змеёй,
Ядовитою гюрзой.
Неизвестно: как, откуда
Эта вылезла паскуда?

Полчаса он в здравье был,
И до « Скорой» не дожил:
Испустил Тимурка дух,
Хоть имел на гибель нюх.

А наутро перестрелка:
Не поделена тарелка.
Бела золота она
( Была в кладе найдена).

Маркин и Ромашкин Рома,
Не желая дать другому
Ту прекрасную тарелку,
Вмиг поссорились не мелко.

Залп из выстрелов. Упали,
И бесшумно умирали.
Ликовала лишь Альбина,
Клад собравши воедино.

Буйно, страшно веселилась:
Напилась и накурилась.
И, заснувши в жаркой бане,
Угорела без страданий.

Так судьба всех наказала,
Так как ложь не принимала:
За убийство и обман
Приговор с небес был дан.

Мы с Настюшей дочь растим,
Скоро сына мы родим.
Станет Лесенька сестрой.
Осчастливился дом мой.