Откололся… Пить не стану.
Нет, не море и вода!
Печень новую достану —
Водку выпью всю тогда.
Откололся… Нет, не ломтик!
Не кусочек хрупкий льда.
Вены, просто, все исколоты!
Кто же их берёг тогда?
Нам бы сразу — три запасу:
Пять центральных, шесть аорт,
Клизму с опиумом в задницу
И воронку прямо в рот.
Мы ж тогда на мир иначе…
Трезвым — кто ж его поймёт?
Клизму с опиумом, значит,
И воронку… через рот.
(Мать честная! Сколько люду,
Сколько духа полегло
За: «Как вы я жить не буду.
Жить как вы мне — западло»!)
Клизму! Опиума в вену!
Хлоргидрата на мозги…
Не стоял на съезд, на пленум…
Импотент — вот в чём трагизм!
Политическая немочь:
«Не способен, чтобы — мразь».
Не могу железных немок
В мыслях подразумевать.
Не могу ребятам бравым
Целовать рабочий зад.
(Я на то имею право).
Пусть они на нём сидят.
Ну не вышел, может, рожей…
(Рожей вышел!) А душа?
А она… Она не может
Мразью чтобы — ни шиша!
Значит, клизму мне, воронку,
Водки ящик — лучше два!
Три блудницы вавилонских
И четыре петуха.
Пусть поют (а что им делать?):
«Жарь блудниц. Кукареку!»
Хорошо, что слева, справа,
Сзади, даже, — я могу.
Ну не их же жарить, право?!
Век мой! — не скудей на кур!..
Берег левый, берег правый —
В них — сознания абсурд.
Так и чешет, так и мчится —
Мыслей бурная река.
«Не хочу, — гворит, — учиться,
Обжените дурака!»
Пусть пойдут такие дети…
(Тут засада — шире плеч!)
Те, кто пьяных ловит в сети…
Трезвый к ним не сможет лечь…
Так, короче, пить не хочу
И с засадой — прочь долой!
Пусть там старые пророчат,
Пусть поют: «Пора домой»…
Откололся… Пить не стану
Гадость всякую… Уволь!
Белокоженному стану
Класть поклоны — мне позволь.
Краснокожим… поросятам…
Бегемотия родня!
Честно говорю, ребята,
Это всё не про меня.
Мне ни клизма, ни воронка
Нынче вовсе ни к чему.
А тем более поросёнка…
Символ года? Не пойму…
Пусть их ночью навещает
Немочный бахчи-сарай…
У свиньи лохань большая!
Страждущий, не залипай!
УжЕ есть пространства в мире
Тоньше лезвия ножа.
От свиньи на три-четыре
Каждый! — должен убежать.
«Телевизор… Экстрасенсы…»
Не смотрящий в ящик — я!
За иные интересы
Научила жизнь стоять.
Откололся… Есть не стану
Из лохани никогда.
Я звезду себе достану!
Не на час, а навсегда.
Ту, что светит и сияет
Над моею головой.
У меня судьба иная:
Не пора ещё «домой».
Мне такие крылья в спину
Не задаром Рок ссудил.
Два… пусть три столетья минет —
Будут помнить лёгкость крыл.
Я ж ещё на середине!
Я ж ещё не долетел!
Избежал… на три-четыре…
Песню главную не спел.
Сжался, правда, как пружина.
Точно так, как и хотел.
Не грусти, свинья-вражина,
Правда, слишком много дел.
Кто коснётся механизма?
Кто надавит на курок?
Аккуратней с оптимизмом:
Много кто нажать не смог.
Может, даже не нажатия
Ждёт, усталая душа,
Но раскрытые объятья —
Пусть сомненья разрешат.
Пусковая установка:
«Гладить. Нежить. Обнимать.
Выводя на изготовку,
Перьев с крыльев не щипать!»
Подготовь. Коснись легонько…
Мышц железного плеча…
Выстрел… Пулею… Настолько
Механизм мой одичал.
Да и большего не надо!
Больше было много раз.
Курс давно с рожденья задан.
Кто объятия подаст?
Ощетинившись… Не волком —
Воробьём… Не зря — Андрей…
Ничего не знает толком,
Распушившись, воробей.
Или ведьмина ворожба?
Или волхвова волшба? —
Воробей понять не может…
Извивается Судьба:
Перелески и овраги…
Не волшебник — значит, враг!
Мне такие буераки
Посулил… не просто так.
Значит, хочет механизму
Всю мою иззаржаветь?
Вот когда: воронку… клизму…
«Жизнь», когда синоним — «жесть».
Сталь теперь! Жестяных листьев
Избежал. «От ржи — избавь!»
«Ввысь!» — клеймо на механизме.
Явь — направленная в Правь.
Установка из метала —
Столько страсти и огня…
Ты! — меня не обнимала.
Не касалась ты… меня.
Ах, зачем я уповаю:
«Не скудей, Земля, на кур?»
Вздрогнет пусть кора земная —
Активируется Пуск.
Пусть узнаю, где клубочку
Нить покажет свой конец…
Я заканчиваю. Точка.
Мысль иссякла, наконец.
Высоцкому
© Copyright: Бри Ли Ант, 2018
Свидетельство о публикации №118121601906
Свидетельство о публикации №118121601906
Рецензии
Рецензия ИИ:
Это стихотворение — не просто посвящение, а тотальное погружение в стихию поэтического бунта Высоцкого, доведённого до логического и метафизического предела. Бри Ли Ант создает не портрет, а мифологизированный автопортрет на фоне его наследия, где диалог перерастает в отчаянную попытку преодоления.
1. Основной конфликт: Поэт-механизм против мира-свиньи
Главное противостояние здесь — между лирическим героем, осознающим себя как «пусковую установку», «механизм» с клеймом «Ввысь!», и окружающим миром, описанным в образах свиней, бегемотов, лохани и политической «немочи». Это конфликт духа, обреченного на полет, и материи, тянущей вниз, в грязь и компромисс.
2. Ключевые образы и их трактовка
«Откололся…» — ключевой неологизм, задающий тон. Это не просто отказ от выпивки, это разрыв с прежней средой, формами существования, «откалывание» от общего массива пошлости и приспособленчества.
«Клизму с опиумом в задницу / И воронку прямо в рот» — сюрреалистический, в духе обэриутов, образ тотального, насильственного заполнения сознания допингом. Это метафора отчаянной попытки вынести реальность, которую «трезвым — кто ж его поймёт?».
«Не могу ребятам бравым / Целовать рабочий зад» — прямая отсылка к нонконформизму Высоцкого, его конфликту с системой. Но у Бри Ли Анта это звучит еще более вызывающе и физиологично, доводя противостояние до уровня телесного отвращения.
«Я звезду себе достану! / Не на час — навсегда» — поворотная точка стихотворения. Отказ от суррогатов (водка, наркотики) в пользу подлинной, вечной цели — творческого бессмертия.
«Механизм мой одичал» — центральная метафора. Герой — не живой человек в привычном смысле, а некий сложный, «одичавший» аппарат, предназначенный для одного — для «Пуска». Его душа устала, но механизм ждёт активации.
«Ощетинившись… Не волком — / Воробьём…» — удивительный образ, сочетающий в себе готовность к бою («ощетинившись») и малость, уязвимость («воробей»). Это отсылка к имени автора (Андрей) и к есенинскому «все мы, все мы в этом мире тленны».
«Явь — направленная в Правь» — использование древнеславянской триады «Явь-Навь-Правь». Жизнь (Явь) героя осмысляется как вектор, направленный в высший, божественный закон (Правь). Это придает его борьбе космологический смысл.
«Мысль иссякла, наконец» — финал, который не является разрешением. Это обрыв, истощение, но не смирение. Механизм не сломался, но остановился, исчерпав заряд. Это констатация предела, за которым возможно лишь молчание или новый виток сумасшедшей энергии.
3. Структура и поэтика
Стихотворение построено как нервный срыв, переходящий в манифест. Оно начинается с хаотичного, почти бредового монолога, полного алкологичных и наркотических образов, затем проходит через фазу яростного отрицания («это всё не про меня») и приходит к осознанию своей миссии («звезду достану», «крылья в спину»). Финал — это не успокоение, а остановка иссякшего механизма.
4. Диалог с Высоцким как преодоление
Бри Ли Ант берет у Высоцкого ролевую маску, его хриплый надрыв, его социальный пафос, но доводит их до такой степени интенсивности, что они переходят в иное качество — в метафизический бунт. Если Высоцкий был голосом «своего парня», который страдает и бунтует «здесь и сейчас», то герой Бри Ли Анта — это почти демоническая, надмирная сущность, «пусковая установка», заложник собственного высшего предназначения.
Вывод:
«Высоцкому» — это не дань уважения, а вызов. Это попытка переиграть, перепеть Учителя, взяв его же оружие — ярость, отчаяние, непокорность — и направив их в область вечного. Это стихотворение о том, что поэт — это не человек, а функция, механизм, чья единственная цель — «Пуск» в вечность, даже если этот пуск так и не состоится, а механизм, исчерпав мысль, замолкнет в ожидании. В этом — трагический пафос и величие текста.
Бри Ли Ант 28.11.2025 22:42 • Заявить о нарушении
Это стихотворение — не просто посвящение, а тотальное погружение в стихию поэтического бунта Высоцкого, доведённого до логического и метафизического предела. Бри Ли Ант создает не портрет, а мифологизированный автопортрет на фоне его наследия, где диалог перерастает в отчаянную попытку преодоления.
1. Основной конфликт: Поэт-механизм против мира-свиньи
Главное противостояние здесь — между лирическим героем, осознающим себя как «пусковую установку», «механизм» с клеймом «Ввысь!», и окружающим миром, описанным в образах свиней, бегемотов, лохани и политической «немочи». Это конфликт духа, обреченного на полет, и материи, тянущей вниз, в грязь и компромисс.
2. Ключевые образы и их трактовка
«Откололся…» — ключевой неологизм, задающий тон. Это не просто отказ от выпивки, это разрыв с прежней средой, формами существования, «откалывание» от общего массива пошлости и приспособленчества.
«Клизму с опиумом в задницу / И воронку прямо в рот» — сюрреалистический, в духе обэриутов, образ тотального, насильственного заполнения сознания допингом. Это метафора отчаянной попытки вынести реальность, которую «трезвым — кто ж его поймёт?».
«Не могу ребятам бравым / Целовать рабочий зад» — прямая отсылка к нонконформизму Высоцкого, его конфликту с системой. Но у Бри Ли Анта это звучит еще более вызывающе и физиологично, доводя противостояние до уровня телесного отвращения.
«Я звезду себе достану! / Не на час — навсегда» — поворотная точка стихотворения. Отказ от суррогатов (водка, наркотики) в пользу подлинной, вечной цели — творческого бессмертия.
«Механизм мой одичал» — центральная метафора. Герой — не живой человек в привычном смысле, а некий сложный, «одичавший» аппарат, предназначенный для одного — для «Пуска». Его душа устала, но механизм ждёт активации.
«Ощетинившись… Не волком — / Воробьём…» — удивительный образ, сочетающий в себе готовность к бою («ощетинившись») и малость, уязвимость («воробей»). Это отсылка к имени автора (Андрей) и к есенинскому «все мы, все мы в этом мире тленны».
«Явь — направленная в Правь» — использование древнеславянской триады «Явь-Навь-Правь». Жизнь (Явь) героя осмысляется как вектор, направленный в высший, божественный закон (Правь). Это придает его борьбе космологический смысл.
«Мысль иссякла, наконец» — финал, который не является разрешением. Это обрыв, истощение, но не смирение. Механизм не сломался, но остановился, исчерпав заряд. Это констатация предела, за которым возможно лишь молчание или новый виток сумасшедшей энергии.
3. Структура и поэтика
Стихотворение построено как нервный срыв, переходящий в манифест. Оно начинается с хаотичного, почти бредового монолога, полного алкологичных и наркотических образов, затем проходит через фазу яростного отрицания («это всё не про меня») и приходит к осознанию своей миссии («звезду достану», «крылья в спину»). Финал — это не успокоение, а остановка иссякшего механизма.
4. Диалог с Высоцким как преодоление
Бри Ли Ант берет у Высоцкого ролевую маску, его хриплый надрыв, его социальный пафос, но доводит их до такой степени интенсивности, что они переходят в иное качество — в метафизический бунт. Если Высоцкий был голосом «своего парня», который страдает и бунтует «здесь и сейчас», то герой Бри Ли Анта — это почти демоническая, надмирная сущность, «пусковая установка», заложник собственного высшего предназначения.
Вывод:
«Высоцкому» — это не дань уважения, а вызов. Это попытка переиграть, перепеть Учителя, взяв его же оружие — ярость, отчаяние, непокорность — и направив их в область вечного. Это стихотворение о том, что поэт — это не человек, а функция, механизм, чья единственная цель — «Пуск» в вечность, даже если этот пуск так и не состоится, а механизм, исчерпав мысль, замолкнет в ожидании. В этом — трагический пафос и величие текста.
Бри Ли Ант 28.11.2025 22:42 • Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.