Страна Лимония

(Из "Проэзии")


Так называется крошечный островок в океане Москвы, где все здания вот уже почти семьдесят лет красят только в жёлтый цвет.

Страну Лимонию в конце сороковых строили немецкие военнопленные, как мечту о своей несбыточной Германии времён Гёте и Бетховена.

В этой стране однажды появились Чебурашка и крокодил Гена Качанова.

В двух автобусных остановках от Страны Лимонии некоторое время жил король русского верлибра Геннадий Айги.

В двух шагах от этой страны почти семьдесят лет тому назад располагался лагерь немецких военнопленных, строивших Лимонию с аккуратностью каменотёсов Дрездена и Лейпцига.

На месте их лагеря теперь вот уже почти тридцать лет высится дом, в котором я живу, и растут несколько старинных тополей мечты о Германии.

В Стране Лимонии есть один дом, из окон которого в начале июня я всё ещё слышу "К Элизе" Бетховена. Конечно, той девочки, что разучивала эту пьесу почти тридцать лет тому назад у открытого окна в начале лета, давно уже нет. Но я до сих пор слышу эту музыку в канонаде лязга и скрежета ковшей экскаваторов, посматривая сквозь ветви умирающих тополей на безжизненное, закрытое, безмолвное окно.

Эта страна скоро исчезнет... Построенная однажды немецкими военнопленными, она скоро исчезнет под натиском новых оккупантов, которым не нужны ни Айги, ни Качанов, ни нелепый Чебурашка, ни интеллигентный крокодил Гена, ни Бетховен, ни я...

Однажды на одной из стен Страны Лимонии кто-то очень нестойкой краской написал женский портрет. С каждым июльским ливнем черты лица этой женщины становились едва различимыми, а к осени и вовсе исчезли.

Но я никогда не забуду летние слёзы исчезающей Элизы, всё превращающей в музыку короткого тёплого ливня в сказочной Стране Лимонии, построенной однажды немецкими военнопленными в Москве с почти русской тоской об исчезнувшей навсегда мечте о несбыточном...


14 декабря 2018