Нет у Господа планов, а если и есть, не понять...

                А.Л.Пушкареву,моему бенефактору               

***
Нет у Господа планов, а если и есть, не понять,
кто стоит на мосту через Лету и делает снимки.
Переход бесконечен, и путник седлает коня,
и из склянки веков на дорогу ложатся песчинки.

Заметает следы. Что за черт заметает следы?
Что за ясный солдат остается служить следопытом?
Белый-белый песок оседает у кромки воды.
Мародеры, отбой! В этой схватке не будет убитых.

Брызги хлещут в лицо. Белый всадник - совсем не Орфей,
и форминга поет где-то сзади и не поспевает.
Мост ведет и петляет, и Лета впадает в ручей,
и ручей плодородную почву лугов орошает.

Я сижу на мосту на ступеньке у зыбких перил,
мне досталась подкова и краешек белого платья,
а фотограф ушел, он на память мне слайды дарил,
только разве на пленке дороге дано повторяться?

II

А солдатам болят их зажившие раны
после давней, чужой, непонятной войны.
А солдаты сидят по ночам в ресторанах,
пьют вино и в похмелье не чуют вины.

Будто только вчера был отец-полководец,
раздававший пайки и команды стрелять,
и дорогу в окоп, как дорогу к заводу,
осеняла надеждою родина-мать.

Можно шрамы забыть и упасть на колени,
можно меч на лопату и плуг променять,
но сидят рядом с пьяными грустные тени -
как гостей дорогих за порог выгонять?

И солдаты свои повторяют заказы:
три по двести, три хлеба, один винегрет,
и цветы в ресторанных пластмассовых вазах
пахнут пылью чужих непонятных побед.

И у прежних ребят в перелатанном хаки
там, в окопах, становятся лица ясней.
Но солдатам уже не припомнить атаки,
да и правда ли были они на войне?

28 июня 2006 г. 4:52