Двадцать процентов любви

Обездвижен потерями, утро промозгло молчит,
озираясь на полночь, следящую за снегопадом,
ослабляющим цепкость продрогших, но верных обид,
ублажающих сердце заведомо рьяным раскладом
утопающих в луже.
                Поникшее небо висит,
наполняя усталостью вяло текущие вены,
усыпляя теорию ценности самозащит,
обязательных при выявлении канцерогена
гормональной любви, разыгравшей в остатке тузы
без желанного джокера в дебрях летучей колоды,
мимолётная вспышка обуглила.
                После грозы
заурядные действия требуют жёсткого ввода
превентивных команд, зарекаясь опять дорожить
недочитанным счастьем, ворвавшимся сказочным вихрем.
По итогам в судьбе появляется новый кредит,
запирающий небо. 
                Желания мчатся на выход,
оседая инертностью, вязкой на мили внутри
расхоложенным утром, неверие ткёт паутину
отключения поиска.
                Двадцать процентов любви
не заменят не найденной в чаще годов половины.