Я не в силах понять необъятность извне!

Я не в силах познать необъятность извне,
Всю вобрать в свою грешную душу!..
Лишь частично способен копаться в себе,
Заглубиться вовнутрь и послушать,

Чем отличен от ближних в своем естестве,
Что приводит мой ум в любованье?
Сколь же грязи возникнет на чистом листе,
Когда Бог приведет к осознанью?

Как соседствуют вместе внутри, в глубине
Эта грязь и души благородство?
Как сумел замарать я той грязью извне
Все, что с Богом – подобие, сходство,

Что у каждого есть, как подарок Творца,
Что способно возвысить до звездных вершин!
Как соседствует то, чем прогневал Отца,
С Его даром, что плохо хранил?

Что не понял я в юности буйной своей
И что в детстве не смог почерпнуть? –
Ведь текла моя жизнь среди «левых» идей
И скрывалась до времени истины суть!?

Хотя что-то менялось тихонько внутри,
Пробивался сквозь темень росточек!..
Ненавязчиво, нежно взывало: «Смотри!»,
Открывая в сознании новый кусочек!..

Постепенно менялся весь смысл жития
И любовь представлялась иначе!
Устранялись в сознанье крутые края,
А зловещие догмы – тем паче!

Приходила на смену премудрость извне,
Заполняла собой мою душу!..
Не стояла, однако, и грязь в стороне
И старалась пробиться наружу!..

Все течет, изменяясь, ложится мазком
На холсте неприкаянной жизни!
Моя жизнь – то движенье, нередко ползком,
От рожденья к пугающей тризне!..

Все ж не в силах познать необъятность извне
И вобрать ее всю в мою душу!
Лишь способен частично копаться в себе,
Заглубляясь вовнутрь, слушать, слушать!..