Исторические байки. Часть 40

Исторические байки. Часть 40.

«Шутка» шута.

Балакирев, то, шут был царский,
Петра (1), государя,  раз вёз.
На лошади там, в одноколке,
Остановилась лошадь, вдруг.
Но, встала та посреди лужи,
По надобности там своей…
Шут, недовольный остановкой,
Ударив лошадь, пробурчал:
(Взглянув искоса на соседа) –
«Точь - в - точь Пётр Алексеевич!»
«Кто?» - вскрикнул грозно государь.
«Да эта кляча» – хладнокровно,
Балакирев царю сказал.
«Почему так?» – вскричал вновь Пётр,
Вспыхнув от гнева в сей момент.
 «Мало ли в этой луже дряни,
Та, подбавляет ещё ж в ту.
Мало ли всякого богатства,
У Меньшикова уже там,
А ты всё ему добавляешь,
Пичкаешь уже через край».
Такое, вроде шутки скажет,
Балакирев царю, Петру (1).

Кому честь, а кому…

Пётр – Первый в Париж приехал,
И, у короля, там гостил.
Времени даром не теряя,
За дамой приударил он.

А Меншиков его там спросит:
«Ну как успехи?» - у царя
«Дама имела честь – тот скажет:
Я ж удовольствие имел!»

Хорошее решение.

1855 год
В тот год умер Николай – Первый.
Время прошло и вот уже,
Александр – Второй, царь новый,
Всех приближённых там собрал.

Которые, отцу служили,
 Им об отставке сообщил.
Энтузиазма, эта новость,
Не вызвала радости в них.

Один, с упрёком там заметил:
«Верой и правдой, мол, они,
Покойному царю служили» -
А Александр (2) им сказал:

« Отец мой гений был, а значит,
Работать с дураками мог.
А я, увы, совсем не гений,
Мне умные люди нужны».

Объявление.

Один французский там художник,
Оноре де Домье решил,
На дверях мастерской повесить,
Там объявление одно.

«Тот, кто ко мне приходит – пишет,
Оказал мне большую честь.
Кто не приходит – доставляет.
Большое удовольствие».

Благодарность гения.

Вундеркинд Моцарт, триумфально,
Свои концерты в Вене дал.
К тому же он имел возможность,
Быть в императорском дворце.

Осматривая, в одном зале,
Тот мальчик поскользнулся там,
На том блестящем там паркете.
И к неудобству, вдруг,  упал.

Мария, же – Антуанетта,
Ещё ж юною там была.
Эрцгерцогиней ещё ж только,
В это время она была.

Она на помощь поспешила,
Рядом с Моцартом та была ж,
С её помощью тот поднялся.
И той с достоинством сказал:

«Сударыня, ко мне добры вы очень,
Как вырасту, на вас женюсь».
Та, жизнерадостный ребёнок,
Всё матери расскажет там.

Императрице интересно,
Велела привести тут к ней,
Маленького там вундеркинда,
Так как, молва кругом о нём.

И Моцарта она спросила:
«А почему он захотел,
На её дочери жениться,
На одной из всех дочерей?»

Мальчик с достоинством ответил:
«Из чувства благодарности,
Ваше величество!» - он скажет,
Императрице этой там.

Дело в возрасте.

Киноактриса Грета Гарбо,
Раз, выговаривала там,
Фотографу из Голливуда,
Про свой новый её портрет:

«Не понимаю, что случилось,
С вами? Ведь тогда, в прошлый раз,
Вы так удачно меня сняли,
Блеск, фотография была!

А вот сейчас, я почему – то,
Сама на себя тут уже,
Совсем  теперь я не похожа,
Что же случилось, не пойму?»

Фотограф  тут же  извинился,
Киноактрисе он сказал:
«Не забывайте, тогда был я,
Моложе на 15 лет».

Английская честность.

Однажды, заболел Людовик (14),
Болезнь опасною была,
Лорд Болингброк тогда больному,
Сочувствие искренне дал.

Король сказал, тут удивившись:
«Вашим вниманьем тронут я,
Ибо, знаю, что англичане,
Не любите, нас, королей».

На это Болингброк ответил:
«Государь, в этом мы всё ж тут,
На тех мужей уже похожи,
Кто собственных не любит жён.

Но, кто старается, однако,
Понравиться жёнам  уже,
Своих соседей!» - так ответил,
Тот англичанин королю.

Творческий подход.

Дюма (А) писал «Трёх мушкетёров»,
В газету ежедневную.
Работать приходилось быстро,
И очень много там тогда.

Платили гонорар – построчно,
Каждая новая строка,
Дюма, делала всё богаче,
И он задумался  тогда.

И справедливо рассуждая:
Что лишних денег никогда,
Там не бывает. Он придумал:
Новый там персонаж,  Гримо.

Атоса – слуга, молчаливый,
Который отвечал всегда,
Там односложно,  в том романе:
Словами - «Да», или там - «Нет».

А разговорчивым, там, боле,
Слуга Атоса стал тогда,
Когда Дюма уже там взялся,
Тогда за «Двадцать лет спустя».

Вот тут слуга - разговорился,
Ведь, автору платили впредь,
За количество слов в романе,
А не за строчки -  как, тогда.