О стихотворении Б. Пастернака Бабье лето

         

    В течение долгих лет  жизни  не раз доводилось перечитывать стихотворение   Б.Пастернака  «Бабье лето», включенное поэтом в цикл стихов Юрия Живаго.
 В молодые годы оно воспринималось как живописное описание осени. Вот дом, скорее дача, где  жильцы и обитатели заняты заготовкой выращенного урожая на зиму. Они шинкуют, режут, добавляют специи в рассол  и  смеются, чтобы работа шла веселее. Вот  осень, охватившая листву пожаром ярких красок. Вот  забор, в котором выломана дощечка для лаза, открывающего  доступ к березняку.  И все. Замечательное пейзажное стихотворение.
  И только позднее, в пору,  которая ассоциируется с осенью    жизни, для меня открылся тайный смысл  этого таинственного стихотворения. Не случайно оно включено в цикл Юрия Живаго. Здесь каждое слово несет в себе скрытый смысл.
 Вот начало:
Лист смородины груб и матерчат.

Что лишило  этот  лист  зеленой   живости  и превратило в грубую ткань?
Начало уже подсказывает  образ разрушения, распада.
Дальше : и шинкуют, и квасят, и перчат.. Опять разрушение с какой-то  подозрительной нотой насилия.  Если учесть, что стихотворение написано в 1946 году, когда вышло известное постановление, обозвавшее Ахматову монашествующей блудницей, а Зощенко мелким пасквилянтом, то нетрудно  сообразить, что шинковка здесь не случайна. Стуки при этой операции  ассоциируются со стукачеством, доносительством на всех подряд. И  еще вызывают известное выражение – толочь воду в ступе
Картина предстает неоднозначная. Полезные на первый взгляд, дела, домашний хлам уюта   приобретают  бессмысленность на фоне катастрофического умирания природы.
    Читаем дальше.
    Лес забрасывает, как насмешник,
,Этот шум на обрывистый склон,
Где сгоревший на солнце орешник
Словно жаром костра опален.
Здесь дорога спускается в балку,
Здесь и высохших старых коряг,
И лоскутницы осени жалко,
Все сметающей в  этот овраг.

 Осень не только красиво украсила листву в яркие оранжево - красные краски, она сожгла орешник дотла. И опять возникает ощущение насильственной силы, сжигающей прежнюю  летнюю свежесть.
 Осень – лоскутница тоже не случайный образ. Вспомните выражение- порвать в лоскуты, превратить в обмотки цельную ткань. К тому же «лоскутность»  пестра, как лоскутное одеяло. Но эта  пестрота – знак умирания. Она выметается вместе с сором в глубокий овраг,  где ее опутает белая паутина.
     И того, что вселенная проще,
Чем иной полагает хитрец,
Что как в воду опущена роща,
Что приходит всему свой конец
Что глазами бессмысленно хлопать ,
Когда все  пред тобой сожжено,
И осеннняя белая копоть
Паутиною тянет в окно.

В годы послевоенного террора, когда невозможно было открыто  выразить свой протест против беззакония, поэт вынужден говорить  недомолвками, призывая на помощь иносказание и образы, заменяющие прямую  речь.
«В воду опущена роща»- это  и как в воду смотреть , предсказывать   приближение несчастья.  И состояние человека сломленного, опущенного в воду  принудительного смирения.. И  еще –
Паутина. Образ темного угла заброшенного жилища. Опять разрушение простого порядка вещей. .Осень  перестает быть сезонной  переменой  от лета к зиме, она олицетворяет собой  приближающийся конец жизни. Вселенная  действует просто, всему приходит конец.
 Но есть лазейка,  позволяющая обойти ее  закономерность .
   Вход из сада в заборе проломан
   И теряется в березняке.
   В доме  смех и хозяйственный гомон,
   Тот же гомон и смех вдалеке.

   Да, выйти можно через лаз в заборе и очутиться среди белых  берез, нетронутых пожаром распада.
Но что это за  смех вдалеке? Неужели и на этот  раз судьба посмеется над тобой?  И напомнит о   непреложности своего закона?
   Вот так, размышляя над смыслами стихотворения, приходишь к понимаю его невысказанной открыто таинственности  И оно вырывается из тисков шинковки, резки, заготовки консервов и становится  картиной вселенского развала с узкой тропинкой, ведущей к освобождению.
 В заключение хочу призвать уважаемых авторов к внимательному  чтению текстов, которые подчас не поддаются буквальному пониманию и требует  разгадки зашифрованного смысла.