Обстоятельства жизни. Глава4

               
   Около восьми часов утра Кулаков уже сидел в своём кабинете, дымя сигаретой. Перед ним лежал табель учёта рабочего времени, который он вёл собственноручно, отмечая крестиками присутствие на рабочем месте всех бригадиров, специалистов, работников бухгалтерии, фиксируя даже опоздания, как строгий учитель. Поэтому проблем с опозданиями не было, а отсутствие кого-либо  он отмечал в табеле словом "ни был...

         Докурив сигарету, Кулаков встал, распахнул окно, и свежий утренний ветер, ворвавшись в прокуренный с утра кабинет, пробежался по бумагам с написанными колхозниками заявлениями,  лежавшими на столе председателя и  ожидавшими решения. У него не было мелочей, поэтому заявления были самыми разными, и он владел полной информацией о том, что и где творилось в колхозе.

Его взгляд упал на лист бумаги, лежавший сверху, – писала колхозница о том, что её избил пьяный сын. И он вспомнил, как  с синяками на лице, приходила та с растрёпанными волосами, торчавшими из-под полинявшего платка...
            Заседание правления колхоза решил провести с утра. В ходе подготовки к сеноуборке оставалось уточнить в мельчайших  деталях, кто и чем будет занят, какую технику за кем и куда закрепить. К восьми часам стали подходить члены правления колхоза, бригадиры, специалисты и другие приглашённые колхозники. Все были в сборе, и ровно в восемь часов Кулаков открыл заседание словами:

           –Товарищи, сроки сенозаготовки подошли вплотную. Вся техника к первому июля должна быть на линии готовности, а пока что этого не наблюдается. Именно сейчас решается судьба нашего животноводства, какими будут привесы скота, надои молока. Поэтому, как никогда, со всей сурьёзностью (именно так произносил он это любимое своё слово) надо отнестись к работе.

Для этого в кратчайшие сроки необходимо везде навести порядок, особенно в тракторном парке. Трудовая дисциплина оставляет желать лучшего, участились случаи  пьянства на работе. Нельзя забывать и о животноводстве. Фирма номер один в запущенном состоянии, главному зоотехнику ничего не надо, он даже с работы может удрать, если  председателя нет на месте. И не случилось бы сегодня ночью ЧП на фирме номер три, но с этим мы ещё разберёмся отдельно.

     А ты, зам. по кормопроизводству, докладывай обстановку,– обратился он к молодому "зам"у, ещё недавно работавшему механизатором, и тот, встав, стал говорить убедительно и уверенно:
          – На горе люцерна горит, в первую очередь надо будет туда направить косилки. Со скирдованием тоже может случиться срыв, если не дадите дополнительно машины. А если ещё выйдет и Ахат, то всё будет нормально.

            Затем говорил главный агроном о том, что необходимо думать и о севе озимой ржи  – главном резерве будущего урожая, о  том, что близится уборка зерновых и много-много других вопросов, так что заседание, как всегда, затягивалось.

    После небольшого перерыва перешли к вопросам о докладных и заявлениях колхозников. Кулаков, надев очки, сам стал зачитывать их: «Заявление от Ивановой Нины: "Прошу вас помочь мне, мой муж каждый день занимается пьянкой, дома детям нет покоя, деньги он не приносит, дерётся". – Какие будут предложения?
      А бригадир добавил:
         – Сегодня ночью Иванов угнал трактор и всю ночь катался. 

            Обсудив поведение мужа Ивановой, решили: освободить Виталия Иванова от работы на тракторе и назначить скотником в бригаду номер один, подсчитать перерасход горючего и стоимость перерасхода восстановить за его счёт...
            Затем хозяин зачитал докладные от бригадиров и специалистов:"Михеев уехал с посевного агрегата, не проработав и одного часа, а на следующий день вообще не вышел на работу, пьянствовал." Решили: при выдаче хлеба учесть нарушения и продать ему хлеб по самой высокой цене...

            После чтения каждой докладной Кулаков, пальцами приподняв очки на лоб, степенно спрашивал: "Какие будут предложения?"  – И многозначительно выжидал, что скажут члены правления.

Те, которые чувствовали и знали, что надо хозяину, сразу же говорили о "своём" мнении, преданно заглядывая ему в глаза, как бы спрашивая: "Так ли говорим?" И понимали по реакции председателя, в точку ли попали.

Те же, которые чувствовали и знали, что хочет хозяин, но внутренне придерживались другого мнения, опускали глаза или делали вид, что ещё обдумывают такой сложный вопрос... Председатель специально задерживал свой взгляд на одном из таких, говоря: "Ну, что скажешь?"

           Когда дело дошло до докладной бригадира на Гребнева, в кабинете воцарилась тишина: всем было интересно, что опять задумал председатель, и какое примет решение на этот раз.
   Кулаков зачитал докладную:"Мастер-наладчик Гребнев не выполнил мои указания во время уборки территории, беспрестанно курил и клеветал унизительными словами. Утром и в обед приходит с опозданиями, постоянно курит и ругается. Вчера снова поругался со мной, когда ему было сделано замечание с моей стороны." – Он многозначительно помолчал, посмотрел на всех, изучая выражения их лиц.

И тут "верные" ему члены правления сразу  же предложили: "Освободить Гребнева от занимаемой должности и перевести на разные работы". – Решение приняли единогласно...

(продолжение следует)