7 декабря 1988 года

Прошло тридцать лет


В тот миг, когда
Потрясена Земля,
Когда по Камню трещина змеится,
Когда по Небу страшной чёрной птицей
Несётся Весть
(А тру-ля-ля ещё из телеящиков звучало), 
Когда Конец вдруг одолел Начало, –
Хребты и скалы сбросили с себя
Всё то, что называли люди делом:
Дома, каналы, фабрики, жильё
И Человека самого – с душой и телом…
И ангел смерти пролетел, трубя,
Над тысячами судеб, дел и жизней
И не вместить уже в сознание, в себя,
Кровавую, неистовую тризну…
А вся страна ещё не знает про Спитак,
Ленинакан-Гюмри, и стёртых в пыль
Градах и весях:
Ведь кто-то из весьма высоких кресел,
Молчанием, как  тряпочкой   завесил
Все зеркала…
Молчание висит над этим адом,
С названьем «Информационная блокада»!
…Я раз за разом набираю номера, 
Кричу: «Седьмого декабря, с утра…»
…А над Землёй
Несутся пыль и дым
И даже улицы
Вздымаются волнами,
Хрустят осколки стёкол под ногами
И бредишь ты желанием одним:
Не видеть ничего, не слышать эти стоны
И крики, что идут из-под земли…
Там гибнут сопланетники твои
По подлому природному закону!
И белым саваном подняв цементный прах,
Природа город «милосердно» укрывает.
И пыль лежит на лицах, на руках
Тех, кто уже завалы разбирает.
Живые встали тоже из могил –
Несостоявшихся. И голыми руками,
Сдирая кожу о бездушный камень,
Рвут жилы из последних сил…
Хотя б не снилось!
Только бы не снилось!
Прошу как малость я,
Прошу как милость!

В завалах ищут не родных, а Жизнь.
Хотя бы искорки, хотя б дыханье!
А над Бедой – бескрайнее молчанье
И слово в мозг вонзилось:
Катаклизм…