Я уговорила его облегчить страдания

Я уговорила его облегчить свои страдания,
зайти в кафе - пропустить  по стаканчику…

но и там он продолжал свой самоанализ
в каком-то  тупом, неистовом  отчаянии:

«Я  составляю план своей литературной карьеры:
даже  написал кучу отзывов: сам на свои же произведения.

Я  тупой радикалист — один из тех,
у кого всегда и на все один ответ: «нет».

Но, теперь я забол  заражением крови – критицизмом,
ищу свое место среди,
       выплеснутых вместе с водой, детей социализма...".

Я понимала, за всем этим, конечно, скрывалась дилемма;
а эти все его обвинения

самого себя в тщеславии, нарциссизме, эгоизме
были  просто своеобразной формой защиты;

позволяли  считать себя честным,
освобождая от необходимости действовать,

а не только говорить. Он смотрел правде в глаза.
"Не унывай... — сказала я, —

встретимся с тобой дня через два».


Рецензии