и вообще

Мир посыпался, сдулся, осел.
Твердым шагом мы движемся к старости.
И сжимается сердце от жалости
и к тебе, и к себе, и ко всем...

В эти первые дни декабря
я скучаю по томским окраинам,
где мы шлялись, и мир нас пристраивал -
в конус снега, под свет фонаря.

Ничего за душой не сыскав,
не имея ни кружки, ни чайника,
мы дурачились, два беспечальника,
и от жизни не ждали подстав.

По чужим мы скитались углам,
заводили пластинки с балладами.
Никого-то на свете не надо нам -
только этот уютный бедлам,

эта флейта, да этот гобой,
груды книг, да тетрадки с кроссвордами.
Беззаконными и беззаботными
так недолго мы были с тобой.

Слишком быстро пробили врата,
слишком скоро нагрянули варвары,
и такая пошла санта-барбара,
где и город, и полночь не та.

Как же быстро, как след от звезды,
промелькнула ты, жизнь беспокойная!
зацените же нас, братья Коэны,
за сизифовы наши труды.

И идем мы, печатая шаг,
потрясая листами бумажными,
не успев подышать, продышать
круг в окошке, понять что-то важное.

Где-то в мире, что ласков и щедр,
спят дурачества наши и шалости...
И сжимается сердце от жалости
и к тебе, и к себе, ... и вообще.