Мармеладки

      1. Ты появился
      
      Ты появился внезапный, серый, пропахший порохом и малиной, и плащ истрепан, а руки в черни, объятья были твои стальными, дыханье теплым, чуть ядовитым, а голос тихий и с хрипотцой, чтобы предстать предо мной мужчиной не стало только седых волос или щетины, но огрубели черты твои, стали плечи шире,
      И мне, единственной в этом мире, так не хватало твоей защиты.

      Так не хватало твоей поддержки в холодных стенах многоэтажек (мы переехали в город мерзкий, я словно в странном сплетенье башен), а ты приходишь, такой бесстрашный, и волосы в иссиневшей саже, а губы в трещинках, что остались, впрочем, до лета, на море с нами
      Ты бы поехал, да только, только, от волн соленых всем шрамом больно и точно ноет в груди железо…

      Ты убеждал меня, что до сердца металлу серому не добраться, потом учил меня, как сшивать пространство, если вдруг разорвется, как выживать в измереньях пестрых, а мне подумалось — слишком светлым не может быть вот такое лето, и все мне чудились, как фантомы, шаги по улицам и у дома, и злобный скрежет, тот звук безумья, что слышал ты в измереньях шумных

      А вот уже наступает осень, и скоро год, как пришел ты гостем внезапным, серым и ненормальным, с пачкой космических мармеладок.



      2. Как тебе рассказать

Я и не знаю, как тебе рассказать,
Что было страшным, что было самым странным,
Когда под ногами живая была земля
И разрывалось на лоскуты пространство.

Я и не знаю, как тебе описать
Живое безумство, дрожавшее под руками
И заполнявшее легкие и глаза,
Как отравляли душу мою кошмары.

Как отравляет сердце мое металл
Радиоактивно-мученного состава
И потому прикасаться ко мне не надо,
Пусть шелка будет нежнее твоя рука

И пусть не плачут больше твои глаза.
Я отвлеку десятком чудных историй,
Где на конце котячьего языка
Живет и смеется молочный город

Или огромная птица витком пера
Рождает вселенную новую, где из красок —
Только зелено-розовые кораллы
И синеватые горки песка.

Ты эти сказки слушаешь вечерами,
Я же обложен страницами дневника.
Я по кусочкам целую жизнь вспоминаю,
Узлом завязавшую жуткие года два.

Ты переплет мне блестками оформляешь,
Хмуришься, если — ядерная война
На измятых страницах моих мелькает,
Молча отводишь взгляд.

Или, порою, в стареньком телефоне
Найдешь ты несуществующие номера.
О этих людях как тебе рассказать,
если их не было в мире одном с тобою?

Как объяснить: любимые те места
Остались лишь фотографией в телефоне,
Не существует маленький этот город,
Где мы встречали летние вечера.

Да и не мы: я и — не ты — «она».
Чертами лиц вас даже не угадаешь,
И все же, умом холодным я понимаю…
Я тоже — не «он», я тоже не угадал.

Я шел и видел в звездах твои глаза,
Я и не знал, что может вот так случится,
Мультивселенная, как по проколу спицы,
Открыла мир, где вяжешь ты свитера.

И я не знаю, как тебе рассказать,
Как было страшно снова тебя увидеть.
Ты была в праве полном возненавидеть
Неясно откуда вышедшего двойника.

Но ты упала в объятья мои, заплакав,
В руке сжимая звездные мармеладки.
А то, что я чувствовал в этот миг
Я и не знаю, как тебе объяснить



      3. Рецепт

Отщипни от пушистой туманности несколько клочков, развари их в сиропе из галактик лимонада, и можешь добавить межгалактический сок ради кислинки (много его не надо!).

Когда масса будет хотеть остыть, добавляй в нее смело, так много, как только хочешь — осколки любимой своей звезды и самых разных планет кусочки.

И осталась деталь, смотри: все готово, дело уже за варкой, чтобы был мармелад идеальным, ты такие мысли найди: о ком-то совсем прекрасном.

Пусть этот кто-то, радостный и любимый, ждет тебя через тысячу световых; ты добавляй щепотками его имя, чтоб мармелад получился густым.