Для скота

Я думаю немногие из нас, готовы были бы, рискуя собственным статусом, преодолеть расстояние в несколько сот километров, не имея при этом достаточно денег, поэтому добираясь по железной дороге на перекладных, а не на комфортном «Сапсане». 
Для того чтобы воочию встретиться, а если повезёт, то и поговорить со знаменитым писателем, в данном случае, с графом Львом Николаевичем Толстым.
Именно так поступил более 100 лет назад будущий великий советский писатель - Максим Горький, а тогда еще никому неизвестный нижегородский «Башлык», как его прозвали сверстники, по метрикам же записанный при рождении Алексеем Пешковым, который в итоге так и не попал на аудиенцию к духовному гуру ХХ века, поэтому был вынужден возвратиться обратно ни с чем в вагоне с вывеской «для скота» в компании 8 коров, что послужило ввиду молодости, с присущими иронией и юмором будущего революционного писателя, поводом для нижеописанного разговора:

Итак, Алексей Пешков, понимая огромную разницу между Львом, тем более Николаевичем и обычной коровой, силой писательского воображения, уравнивает в своём сознании права вышеуказанных представителей фауны и неожиданно для себя всё-таки задаёт вопросы своему необычному визави, ради которого преодолел такое огромное расстояние:

- Вот вы, Лев Николаевич, написали трактат,
Поскольку проповедуете 
Всеобщее непротивление злу. Так-то оно так!
А у самого рога для защиты торчат, какие угрожающие!
Сами на себя посмотрите в зеркало,
Правдой моей не побрезгуйте,
Такая наглядная философия явно не к добру.

Корова в ответ с недоверием смотрит на странного незнакомого человека.

- А вам разве не обидно?
Вы к народу искренно со всей душой,
Кормите его парным молоком исцеляющей истины.
А они – пьяницы-нигилисты экономят на духовном питании.
И в ответ платят безвкусным сеном материализма
Бессовестно с вечной гнильцой!

Одна из коров в подтверждении вопроса жалобно мычит.

- И разговор у нас отсель не получается.
Я вас всегда серьёзно спрашиваю,
А вы в ответ мычите: «му, да му!»
Открыли бы мне по секрету смысл нашей жизни,
А то я до сих пор своё высшее предназначение,
богом данное, всё в толк не возьму!

Корова в ответ укоризненно качает головой из стороны в стороны.

- И ваш этот странный облик,
Уж миль пардон, простите!
Я имею в виду рога и копыта,
Напоминает больше сатану.
Вряд ли будет угоден
Служителям церкви и богу.
Нужно одеваться благочинно,
Человеку подобно и строго.
Иначе воспоют вам анафему
На долгие годы.
Опозорите своё великое имя
На всю страну.

Неожиданно корова с шумом справляет естественную нужду прямо на пол вагона.

То есть, вы тем самым выразили
Бренность и тщету человеческого бытия?
Что всё в мире тленно, мол, в лету канет,
Включая суету человеков - вас и меня?
Кажется, я понял, наконец-то!
Только неповторимый аромат от творчества
Наш плодородный труд оставит,
так сказать, облагородит литературную почву
Для будущих потомков не зря!
И надеюсь, полезным перегноем станет,
Которым прославится на веки
богатая на таланты Русская земля.

Корова в ответ убедительно кивает головой.

Ну что же успокоили вы меня.
Накормили, как говорится, духовно.
Значит правильная моя стезя!

Подтверждая мысли словно,
Вагон качался из стороны в сторону
И нёс Алёшу Пешкова на огромной скорости
К славе и лаврам пролетарского писателя.
Под вывеской скромной «для скота»,
против холодного ветра жизненных горестей и обстоятельств,
Точно явление во спасение человечества
вновь свершилось в хлеву иносказательно. Аллилуйя!
Только без волхвов-комиссаров пока.
Наяву воплощение духа для народа-мечтателя.
Литературный дар, который очень скоро
Превратится в революционного пророка -
Гения места и времени. И обязательно
Настанет новая эпоха, чьё «рождение для»
воспоёт навечно без срока коллективным мнением,
Обетованная коммунизмом, Советская земля.