От Бреста до Амура или пограничник по неволе

Я уже писал на примере  Глинских о том, как добрая Москва принимала у себя беглых бояр из Литвы и Польши, сохраняя их статус. Но вот пример простого малороссийского казака из Бресткого повета Никифора Романовича Черниговского воевавшего против Москвы на стороне поляков в Смоленской войне, где он попал в плен.  Как с ним поступили москали? После окончания войны пленных по договору должны были обменять, но Никифор захотел остаться в Великороссии. Государь Михаил Фёдорович Романов за смену подданства одарил его семью рублями и сукнами, казак  женился и был отправлен служить в Тулу,  Из Тулы с группой товарищей, таких же малороссийских казаков на службе у русского царя, пытался бежать обратно в Литву, но заблудился и вернулся обратно. Попытку сбежать со службы объяснил низкой зарплатой. В Москве и Туле Черниговский получал по три копейки в день. И Черниговского отправили служить  в Сибирь, но уже не рядовым, а приказчиком, с государевым жалованьем 5 рублей деньгами, 5 четей  с осьминой ржи и 4 чети овса. То есть больше пол тонны ржи и овса в год.  Сколько же это 5 рублей в год за службу и три копейки в день "командировочных" и, что на них можно было купить? Вот цены московского рынка начала семнадцатого века из книги Мельниковой А.С. "Булат и Злато".
Стоимость еды:
1 курица или 15 яиц - 1 копейка
1 лимон - 1,5 копейки
4 пуда муки (1 пуд 16,38 кг) - 30 коп. Это примерно 2 кг муки за 1 копейку
1 пуд сливочного масла - 60 коп. Это примерно 300 грамм масла за 1 копейку
1 овца - от 12  копеек
1 пуд рыбы семги - 37 копеек
1 Бычoк (4 года) - 1 рубль
Стоимость одежды:
Рубаха - от 10 копеек
Пара сапог от 25 копеек
Шуба из овчины  от 30  копеек.
шуба на соболях, крытая бархатом - 70 рублей

В середине семнадцатого  века каменщик или плотник получал в столице от 20 до 40 копеек в месяц. Писарь в приказе - 50 копеек. За эти деньги писарь должен был работать по 12 часов в день. То есть если верить этим цифрам, то Никифор Черниговский имел служа в Сибири, примерно столько же сколько хороший ремесленник или писарь, плюс овёс и мука. А живя в Москве и служа в Туле почти по рублю в месяц. Получив от царя десять с половиной рублей подъёмных, Никифор вполне мог позволить себе жениться, приодеться, приодеть жену и снять на двоих угол в столице. Сколько тогда стоила квартирка, в Москве не известно, но думаю, за пол копейки в день можно было найти, что то подходящее. В Сибири же перешедшие на службу к царю малороссийские казаки  и сами занимались промыслом: ловили рыбу, били зверя, имели огороды, кто хотел, приторговывали. И жили они  лучше, чем сибирские крестьяне и местные охотники. Никифор Черниговский уже при царе Алексее Михайловиче Романове дослужился до пятидесяцкого, то есть командира полусотни, собирая ясак - налог с местного населения и вылавливая воров. Так бы мы о нём и не вспомнили если бы неугомонный малоросс не поднял восстание против илимского воеводы беспредельщика Обухова, после которого вынужден был бежать бежал со своими людьми на Амур. Государь приговорил Никифора к смерти, но потом простил и наградил, за то что Черниговский с товарищами 10 лет держал в "одиночку" границу России  отбивая  атаки  манжуров. Никифор во главе 84 казаков отстроил Абазинскую крепость, основал вокруг несколько русских селений. В 1682 году было образовано Албазинское воеводство. По сути, Черниговский  дослужился до воеводы , то есть губернатора края при том, что Албазинский острог являлся единственной в Сибири крепостью, возведенной без разрешения царской администрации. Так простой пленный малоросс стал одним из тех русских людей, кто осваивал и присоединял Дальний Восток к России на ряду с Василием Поярковым, Ерофем Хабаровым, Онофрием Степановым Кузнецом.
А началось сибирская история Черниговского  с перекрещивания в московском  Андронниковом монастыре, что не далеко от Курского вокзала (ныне музей Андрея Рублёва). 4 июля 1635 года Никифора Черниговского  перекрестили за ново, так как он будучи православным по рождению воевал на стороне католиков и таким образом как сегодня говорят "офоршмачился". Кстати за смену гражданства Никифор получил 7 рублей, а за крещение ёще три с половиной рубля, плюс ежедневно он получал по три копейки в день на кормление себя и жены.
В Сибри, Черниговский служил с 1637 года 15 лет приказным казаком собирая ясак. Вот, что о нём  писал в Москву Илимский воевода Богдан Оладьин:  «В прошлых, государь, годех в Ылимском уезде на усть реки Киренги илимской пятидесятник казачей Микешка Чернеговской приискал  захребетных  иноземцов,  неясачных  тунгусов,  и  у  тех иноземцов аманат поймал. И на вас, государей, ясак соболей взят. И впредь те иноземцы вам, государем, учинились в ясаке.
И в нынешнем, государь, во 164 [1656]. Аманат, это заложники которых отлавливали казаки  среди местных не подчинённых русскому царю иноверцев и требовали за них уплаты выкупа. В  1656  году  Москва  приказала  илимскому  воеводе прислать образцы ревеня, произрастающего на берегах Лены. С грузом этого слабительного растения и  мехов Черниговского отправляют в Москву. В Москве он просит перевести его на "западный фронт" воевать с поляками, как бывшего "поляка", но царь отправил его обратно повысив однако в статусе, записав в "дети боярские"- служивое сословие занимавшееся  охраной границ. Царь сделал Черниговского дворянином. Когда Никифору было уже шестьдесят лет, на реке Лене появился новый воевода Лаврентий Обухов, который сразу же возбудил к себе всеобщую нелюбовь за, то ,что  «вымучивал многие животы у крестьян» и глумился над их женами. Обухов заковал в кандалы одного зятя Никифора, а жену другого зятя попа Фомы Кириллова изнасиловал, пока тот служил в церкви обедню. В итоге Черниговский с сыновьями прибил своего начальника. Случилось это как раз в год великого раскола 1666. Поделив между собою имущество воеводы, это 300 рублей и тридцать сороков (1200 штук) соболиных шкурок люди примкнувшие к Никифору ушли на Амур, на семи  больших лодках, с ними и иеромонах Гермоген - основатель и строитель Киренского монастыря. Восстановив Албазинский острог Никифор, как положено завел ясачные книги, организовал сбор налогов и приведение под государеву руку местных племён. Собранный ясак албазинцы опечатывали собственной печатью и передавали в Нерчинск, откуда его отправляли в Москву. Черниговский вёл себя как будто бы ничего не произошло и как будто бы его назначил на Амур воеводой сам царь. Но Алексей Михайлович не мог просто так простить убийство своего чиновника. С опозданием, но всё же 15 марта 1675 года он издал указ: «Микифорка Черниговского с детьми, с Федькою, с Онисимкою, с Васкою, да Ивашка Перелешина с товарыщи, семнатцать человек, за их воровство казнить смертью. А которые к ним после убийства приставали по дороге и торговых и промышленных людей грабили, сороку шти человек, учинить наказание – бить кнутом и отсечь по руке». Но уже через два дня государь, учтя  заслуги, простил их, назначил Черниговского воеводой и наградил албазинцев двумя тысячами рублей ( четырехкратным годовым жалованием). В 1680 году сын Черниговского Василий, служивший в Красноярске, был пожалован званием сына боярского. Другой сын – Федор служил в Иркутске и тоже был пожалован сыном боярским «на выбылое место погибшего Петра Демьяного сына Многогрешного». Третий сын – Анисим служил десятником на Ангаре. И таким как Черниговский была наполнена вся Сибирь. Причём пленным казакам воевавшим на стороне поляков давали должности не ниже приказчика  Сохранилось упоминание о неком  Иване  Зубе, который был приказчиком в Нижне-Киренской волости. После, изъявил желание вернуться к семье на родину и вернулся в Малороссию находившуюся под польской оккупацией. Его обменяли как пленного. Вспомним, что пленный про турецкий гетман Пётр Дорошенко назначен воеводой в Вятку (современный Киров). Осуждённый за измену гетман Демьян Многогрешный в итоге тоже стал воеводой Селенгинского острога и присоединил Бурятию к России.