9 Января

Всё закончилось быстро, не успев и начаться,
Солдаты открыли огонь.
Захлебнулась кровью волна демонстрации,
Въелась в ноздри пороха вонь.

Кони храпели, шашки рубили,
На Дворцовой снег покраснел.
Толпу разогнали и в подвалы свалили
Груды рабочих тел.

Словно муха по мёртвому глазу сержанта,
Продираясь сквозь лес ресниц,
Переулком бредёт жена демонстранта,
Под прицелом неспящих бойниц.

Она ищет его в ямах расстрельных,
На улицах и площадях,
Там, где смерть собрала урожай запредельный,
Где гниёт металлический страх.

Вечер, стихла стрельба, и в белёсом тумане
Мостовую топтал эскадрон.
А в квартире писателя заливался слезами
Разбитый, обритый Гапон.

Его голос дрожал, как рука дуэлянта,
Разбитых надежд горький вкус.
Он, крепко сжимая подлокотник дивана,
Всё шептал: "Клянусь! Клянусь!"

В этот вечер священник в нём умер, остались
Лишь ярость и пыл бунтаря,
И над всем Петербургом гремя раздавались -
У нас нет больше царя!