Венди начала забывать

Венди готовит обеды мальчикам, дома открытое ждет окно. Майкл сестру называет матерью, Джон не припомнит отца лицо. Венди тревожится — что же станется, если решатся на путь домой?
Венди мальчишкам ведет экзамены, после же смотрит чудесный сон, где у камина дремает мамочка, папа газету читает, а старая Нэна тихонько лает: "Спать бы ложились вы, детвора!"
Только, проснувшись, не вспомнит девочка цвет шерсти няньки, ее оскал теперь заменился оскалом волка, только по-прежнему нежен лай.
Мамины пальцы мелькают, тонкие: пара мозолей, длина ногтей — у Венди-то ногти совсем короткие, теперь различий других уж нет, и вместо матери "Спать пора уже" Венди сказала сто пятый раз,
И когда голос мамин пытается вспомнить, то слышит свои слова. Лицо уж мамино размывается, осталась улыбка ее, браслет.
Венди в этом в жизнь не признается ни Питеру Пэну, ни себе.

Питеру, в прочем, плевать на все это, дом свой забыл он века назад, только в сердце своем хранит он сказки, Венди и чудеса.
Венди вздыхает и вещи штопает — мамой ей нравится очень быть! Только теперь понимает девочка, как же легко просто взять забыть платье вечернее и — взгляд матери, помнит одно точно — хороша!
Времени нет посидеть, поплакать, поговорить с кем-то по душам, и рассказать, что тревожит сильно...
Малышка снова городит бред о том, что мама его, как в книжке, была чудеснейшей из принцесс, и в платье свадебном снежно-белом как обручалася с королем... Его рассказы от раза к разу меняют образы чередой.
И Венди страшно — вдруг она тоже придумала материнский смех, вдруг папа ниже был или строже,
Вдруг не отпустит их Неверленд.